Охота на обезьяну

Поэтому к нему приходили за помощью при заполнении анкет и прочих письменных проблемах.

Объявление провисело на цирковых дверях и окрестных столбах две недели.

Беременная Наташка ежедневно грозилась все бросить и уехать, Гаврилов умолял, Наташка откладывала отъезд еще на пару деньков…

А тем временем программа практически завершила работу в этом городе. И Гаврилов решительно не понимал, как без конюха перевозить лошадей в другой положенный по плану циркового конвейера город.

Тут-то и появился балбес с хвостиком.

Он честно признался, что лошадей видел только по телевизору, что горячей любви к ним пока не питает, но вообще животных уважает и хочет работать в цирке и путешествовать. Вернее, признавались за него Артем и Гаврилов, а балбес в основном таращил голубые глаза, говорил «ага», а если что-то отрицал – то мотал головой и гнусавил «мн-не-а!» Артему и Гаврилову стало очень любопытно, почему нужно вдевать в ухо сразу семь колечек.

– Я же панк, – объяснил балбес.

Гаврилов сперва чуть не выставил подозрительного претендента, но Артему парень чем-то понравился.

Возможно, тем, что на случайную шутку неожиданно громко расхохотался, обнаружив полную обойму замечательных белоснежных зубов.

Артем как раз решал стоматологические проблемы и изумлялся ценам на пломбы с коронками. А тут такое богатство – и совершенно бесплатно.

Вторым аргументом оказался хвост панка. Артем как начал смолоду обесцвечивать волосы, так и под старость занимался этой неблагодарной возней. Только двадцать лет назад он делал ярко-желтой русую шевелюру, а теперь сражался с сединой.

Седой клоун – это, знаете ли, неприлично. А панк без всякой химии имел желтый хвост.

Третьим аргументом была безвыходность ситуации.

Гаврилов сказал Артему, что в случае недоразумений отправит чистить лошадей самого Артема, и повел балбеса в отдел кадров – оформлять на работу. Тут выяснилось, что зовут его Андреем, что школу он бросил, что восемнадцатый день рождения отметил два месяца назад и что судимостей не имел.

Таким образом Артема стали считать как бы крестным папашей конюшенного панка.

Тот показал себя с лучшей стороны. Прямо-таки поселился в цирке. Все указания Гаврилова записал в блокнот. Прекрасно перенес путешествие с лошадьми в товарном вагоне. На новом месте не капризничал из-за гостиницы, согласился жить в общаге прямо при цирке, да и вообще высовывался мало. Единственно – стал на новом месте куда-то пропадать. В середине дня уходил часа на два-три.