Крылья рух

А если он окажется плохим, лживым человеком, а драконы, наоборот, ни в чём не виноваты были… Мерофаль опасается, что это бросит тень на всю нашу веру».

«Всё ясно», – и ларм хихикнул, словно в опасениях Мерофаля было что-то забавное.

Зато вера самой Эсфи из-за одного только Керфена не пошатнётся. Ведь и Леденд, которого казнили, был Верховным жрецом, но потом оказался изменником – и это вовсе не значило, что плохи боги. Плох тот, кто говорил, что исполняет их волю, и солгал!

– А вот ещё Рекалья покажет, на что она способна, – донёсся до Эсфи весёлый голос Арны.

Рекалья вернулась из графства Саффе во дворец – погостила у подруги, и хватит. Пухленькая, с виду неуклюжая Рекалья с молниеносной быстротой перехватывала на лету все ножи, которые Жонглёр посылал в стену, и, держа за рукоять, опускала на стол. Скоро перед ней лежали все обеденные ножи, и даже старые ворчливые лорды восторгались ловкостью и Жонглёра, и Рекальи! А Феррей, краснея, поцеловал ей руку, как знатной даме.

– Надо было её тогда в бой взять! – улыбнулась Эсфи, повернувшись к Мэриэн, но та, глядя в тарелку, ковыряла двузубой вилкой кусок рыбы. Улыбка сползла с лица Эсфи, она вдруг осознала, что завтра утром Мэриэн уедет – надолго уедет, – и сжала её руку. Мэриэн вопросительно посмотрела на неё.

– Поговорим, да? – спросила Эсфи тонким голоском. – После обеда. Наедине.

Лицо у Мэриэн стало такое, как если бы и сейчас слова у неё рвались наружу, но она помедлила – и просто кивнула.

III

Они танцевали самозабвенно. Крутили в ловких, сильных руках кинжалы, изображали, будто хотят напасть друг на друга. Прыгали, подскакивали, вертелись, скользя босыми ступнями по зеркальному полу. Двое близнецов, одинаково красивых, с тёмными глазами и оливково-смуглыми лицами. Оба разделись до пояса, чтобы показать свои мускулы, свои широкие плечи. И теперь в одних чёрных шароварах ходили по кругу, поигрывая кинжалами и поглядывая на Тарджинью.

Кого она выберет – а может, выберет обоих? По законам джиннов невеста могла выйти замуж за двоих мужчин, если они оба согласны. К тому же, братья Рахам и Рихем из Ущелья Тайрикан всё делили между собой, почему бы и жену не поделить?

Тарджинья сидела на своём ложе, обняв вышитую шёлком подушку, и смотрела на танцоров, чувствуя себя усталым шахом, которого невольницы напрасно старались развеселить.