Таксис

Оттого теперь он просто говорил все, что придет в голову.

Его исповедь все больше походила на поток сознания, но вряд ли кто-либо из них мог это понять:

– Уже не помню, когда существовал где-то в привычном смысле этого слова. Кажется, что и на свет я появился из ниоткуда в никуда. Просто возник в воздухе, а потом исчез куда-то дальше. Торжество идеи над материей. Но и самих идей уже нет, мыслей и соображений тоже. Одна рефлексия, я только реагирую на ситуацию, а что, спрашивается, еще остается делать человеку на моем месте?

Риторика – лучший друг демагога, это он уяснил уже давно. Внезапно произошло то, чего прежде не случалось – к нему обратились напрямую, непосредственно:

– Извините, пожалуйста, что прерываю, корреспондент газеты «Чередень», наших читателей очень интересует: как вы уживаетесь с этим вашим даром или проклятием, как ни назови?

Он растерялся, никогда прежде к нему так не обращались. В основном лишь выкрики и возгласы, но никакой конкретики, тем более от заранее подготовленных журналистов. А журналистов тут было много. Он вспылил:

– Что вы все тут делаете?! Как вы узнали, что я окажусь именно здесь?! О чем вы мне не говорите?!

Он вскочил с подоконника и кинулся к ближайшему выходу, его окутала волна вспышек и щелчков фотоаппаратов, журналисты повставали с мест и стали хором задавать ему бесчисленные вопросы, создавая какофонию шумов и гомона. Толпа окружила его, не давая пройти. Его голова закружилась, но он не оставлял попыток добраться до двери, не понимая или игнорируя абсолютную безнадежность своего положения.

«Я уже давно живу в безумии», – думал он. А потом ему повезло. Очередное перемещение, очередной скачок.

Следующее место было не похоже на предыдущее. Снова помещение, неопределенное время суток, отсутствие нормального освещения. На полу разбросан хлам и опилки, куски различной материи, как будто тут недавно производились строительные работы или расчистка перед сносом, а может, место было заброшенным уже длительное время. Впрочем, как и всегда, он ничего не знал.

Тут было просторно и безлюдно, это успокаивало. Он тяжело дышал, пытаясь оправиться от только что пережитого стресса. И вдруг понял, что помещение, на первый взгляд казавшееся безлюдным, в действительности таковым не являлось, кто-то здесь был, этот кто-то приблизился.

– Ты тот еще фрукт, ведь так? – сказал кто-то.

Он стоял полусогнутый, все еще приходя в себя, и не сразу услышал вопрос. Но переспрашивать не пришлось.