История одного долга

История одного долга

Дарья Фиалкова

Она – учительница и неудачница. Он – состоявшийся бизнесмен и муж ее лучшей подруги. И казалось бы, после недолгой дружбы в институтские годы у них не осталось никаких точек пересечения. Пока в один прекрасный день ее брат не попадает в переделку.

Содержит нецензурную брань.

Дарья Фиалкова

История одного долга

Глава 1.

Старый друг или враг?

– Я дам тебе деньги, Лана, – согласился Денисов. – Сегодня же завезу. Но у меня есть одно условие.

Повисло неприятное молчание.

– Условие? – не поняла я.

Денисов был мужем Катьки, моей лучшей подруги с которой мы не разлей вода были с восьмого класса. Какие могут быть условия? Мы же знакомы тысячу лет, он меня знает, как облупленную. Я постаралась улыбнуться и не выдать удивления. Будто так и надо, что после унизительной просьбы, от которой и так все внутри замирает от стыда, тебе еще и условия ставят.

Отстала ты от жизни, Света! Илон Маск скоро Марс заселит, а ты все пятиклашкам сопли вытирать будешь, да рефераты по ночам компоновать для тупых студентов.

Люди хотят гарантий. Вернее, их хочет Андрюша Денисов, с которым вы в педе в одной группе проучились пять лет.

Когда-то даже казалось, что он испытывал ко мне какой-то интерес. Но Катька быстро его подмяла под себя, после того как меня угораздило притащить его на сходку. Я и пикнуть не успела, как они уже обжиматься начали. Катька всегда была пробивной, намного более активной в отношении мужчин. Ну, а Андрей мне нравился когда-то, даже казалось, что что-то может быть.

Теперь он совсем не напоминал того тощего студентика. Заматерел, как все мужики после четвертака, но держал себя в форме, аккуратная стрижка, щекочущий запах парфюма, массивные часы на запястье (дорогие, наверное, я в марках часов не очень разбираюсь) и машина. Настоящая бмв 4-серии, Катька хвалилась, что стоит миллиона три не меньше.

– Какое условие?

– Думаю, ты и так догадываешься, что мне нужно, – странным голосом ответил он.

– Вообще-то, нет!

Последние года три-четыре я Денисова в принципе не узнавала и общались мы кое-как, чаще привет-пока, когда я к Катьке приходила.

Но мне казалось, что он мне все равно поможет без каких-либо условий. Знает же всю ситуацию.

Мать умерла, когда мне и десяти еще не стукнуло, а папа на этой почве запил. Брату младшему тогда всего четыре года было. И хоть мне уже тридцать, а мелкому балбесу почти двадцать шесть, я все равно не могу закрыть глаза на его проблемы.