Я – другой. Книга 3

Маршевый двигатель экипажа издал свист на такой высокой ноте, что у Гвоздева чуть не лопнули барабанные перепонки. Из движка вырвался фиолетовый столб огня, а на грудь рухнула двухтонная наковальня. Борясь с навалившейся перегрузкой, Гвоздь с трудом оглянулся. Харон не стал заморачиваться и оттирать лицо от пены, он выскочил из короба, как чертик из табакерки, на лету выхватывая свое оружие. Гвоздю его пушка как-то сразу не понравилась. Такими дурами можно было бреши в крепостных стенах пробивать и с танков башни сносить!

Увидев, что посланник Люминов наводит на их экипаж свою чудовищную пушку, Гвоздев потянулся к «Катюше».

Выстрелить он не успел, но именно это инстинктивное движение спасло ему жизнь. Лазерный луч, вместо того чтобы разрезать шейные позвонки и вскрыть артерии, вонзился в плечо. Потрепанный «Бехтерец» своего владельца уберечь не смог, разряд пробил плечо навылет и проделал в крыше их экипажа аккуратную дырочку. Гвоздь рухнул на кресло, и еще один луч прошелся над тем местом, где только что была его голова. Он прошил крышу, радикально улучшив вентиляцию салона.

– Гвоздя зацепило! – взвизгнула Ласка, и Ли кинул экипаж в крутое пике.

Их транспорт выглядел как неповоротливая калоша, но под неброской внешностью скрывался породистый рысак. Петли и виражи, которые крутил на нем китаец, сделали бы честь реактивному перехватчику. Не успевшие пристегнуться Ласка и Гвоздь, чертыхаясь, летали по всему салону. Но по вертящемуся ужом лимузину Харон умудрился попасть еще раза четыре.

К счастью, все выстрелы пришлись в корпус и не зацепили ни пассажиров, ни двигатели. Ли взмыл вверх и закрылся от стрелка массивной опорой еще одного небоскреба.

– Твой друг жив? – Вся внутренняя обивка была забрызгана кровью, и Ли не без основания проявил заботу о здоровье Гвоздева.

– У него дыра в плече! – быстро осмотрев Гвоздя, сообщила Ласка.

– Нам нужен госпиталь?

– Нет, лети куда летел. Я сам себе госпиталь, – ответил Гвоздев.

Регенерация работала превосходно. Он мог переживать почти любую рану, которая не убивала его на месте.

Ли поставил их машину почти вертикально, и снова на грудь навалилась тяжесть. Ген геккона позволял Гвоздю быстро заживлять ранения, но вот сами чудесные ощущения от этих ранений никуда не девались. Шоковое состояние, адова боль, тошнота и слабость дополнили перегрузку от резкого ускорения, и Гвоздев почти провалился в беспамятство. Над ним хлопотала Ласка, прикрепляя кровоостанавливающую губку на плечо.