Бремя мести

? Вы говорили со всеми?

? Нет, но…? резко выдохнув и уставши проведя ладонью по лицу, юноша чуть подался к Старику, ? хм, слушай, в совете и так много недовольных тобой богов. Знаю, что уже предлагал, но все же ? может ты все же возвысишься и станешь членом Совета?

? Вы прекрасно знаете мой ответ, Леван, ? ответил Старик, смотря юноше прямо в глаза, ? он не изменится.

? Что ж, я так и думал, ? разочаровано ответил юноша, ? должен предупредить, что я буду обязан передать твой ответ Совету.

Сделав последний глоток и поставив чашку на блюдце, Леван исчез в короткой вспышке, оставив его собеседника наедине.

? Тимэс, будьте так добры, ? обратился Старик к выходящей из дерева полуобнаженной девушке, прелести которой прикрывали узкие атласные ленты, ? присмотрите за ребятами. Сейчас право ответного хода принадлежит Совету, а он не играет честно. И не забывайте о приспешниках Веллиала ? уверен, они предпримут и другие попытки заполучить парня.

? Будет исполнено, ? изобразив некий книксен, пропела девушка.

Глава 1. Грусть пыльных дорог

Опустошение. Именно его ты чувствуешь, когда видишь смерть близкого тебе человека, ведь то место, которое он занимал в твоей жизни до этого ? навсегда останется пустым. Давно пережитые эмоции, так похожие на пережитые на похоронах разбившегося одноклассника, вновь заполонили меня, разбередя глубокую рану в душе.

Медленно плетясь по пыльной дороге, неспешно переставляя ноги, я вновь и вновь прокручивал события последних часов. Мощь артефакта ужасала. Находясь практически в самом эпицентре, под прозрачным барьером купола, мы воочию видели, как взрывной волной разлетаются на куски дома и стены, а то, что не было разрушено ? оплавлялось, стекая вниз, собираясь в ручейки расплавленного камня.

Мы находились на островке спокойствия, в центре раскаленного озера лавы, наблюдая за буйством огненной стихии.

Два часа мы сидели под куполом, в полной тишине, погруженные в свои мысли. Безотрывно глядящий в одну точку Шаграт, с разбитыми в кровь кулаками, срастающимися на глазах. На его лице пробегали десятки эмоций: гнев сменялся непониманием, а оно в свою очередь ? скорбью, за которой следовала роковая решимость.