Дизайнер смерти

– Мне все равно, – холодно ответила, ведь неважно, что я отвечу. На мою судьбу ничего уже не повлияет.

– А мне нет. – Несмотря на то что нас все еще везли по улице, он без стеснения положил свою руку мне на затылок и притянул к себе, заставляя перегнуться через подлокотники кресел.

Его губы впились в мои, а я могла только терпеть, пока он мучает их в подобии поцелуя.

– Сладкая, – бросил он, тут же отталкивая меня обратно, словно фрукт, который надкусил, прожевал и отложил в сторону – потом доест.

– Если Урсун считал, что ты достойна его сына, значит, и мне сгодишься.

Кто знает, может, твое лоно не окажется пустым, как у остальных.

После его слов меня начало трясти от нехорошего предчувствия. Потому что озвученное им было моим самым страшным кошмаром. Становиться носителем его наследника я не хотела…

Если с тем, что будет происходить со мной весь следующий месяц, я смирилась и была готова, то к роли матери для ребенка узурпатора – никогда.

– Тебя только потому и отыскали на краю вселенной, – добавил император.

 – Чтобы ты понесла от меня.

– Буду молиться, чтобы у вас ничего не вышло, – прошипела я. – Лучше смерть.

* * *

Дворец – это огромная пирамида, на вершине которой расположены его покои.

Когда мы добрались сюда, свита разделилась на три части.

Первая отправилась пировать с мужем, отмечать его очередную жену. Вторая из стражников – усиливать охрану дворца, потому что даже до Затурии доходили слухи о мятежниках, которые уже не единожды пытались штурмом взять пирамиду.

А третья, самая малочисленная – из десяти женщин – отправилась со мной.

Готовить молодую императрицу к первой брачной ночи.

Восемь служанок и две женщины, лет на десять старше меня, в дорогих нарядах и со взглядами змей. Я не знала их имен, но успела понять по разговорам, что одна из них жена главного советника, а вторая – начальника стражи. Обе родные сестры.

Думаю, они рады, что так удачно вышли замуж и оказались приближенными к самому императору. Сегодняшней ночью у них будет важная роль, от которой меня до сих пор тошнит и становится не по себе.

Потому что с тем, что я овца на жертвеннике, смириться сложно, но с еще одной частью гнусного обряда – еще сложнее.

Пока служанки меня моют, переодевают, красят и всячески наводят лоск перед будущей ночью, эти двое просто смотрят. Наблюдают за каждым шагом моим или прислуги. Едва ли не между ног мне заглядывая, проверяя, все ли там идеально и достойно их драгоценного правителя.