Братья Карамазовы. Продолжерсия

Братья Карамазовы. Продолжерсия

Александр Иванович Дедушка

Все главные герои предыдущего романа вновь собираются в Скотопригоньевске через 13 лет. Алеша так и жил в нем все это время. Митя возвращается из сибирской каторги (вместе с ним приезжает и Грушенька), а Иван вместе с Катериной Ивановной – из Питера. За это время Алеша стал (вместе со своими "мальчиками") членом местной ячейки партии "Народная воля", Иван – тайным сотрудником царской охранки, а Митя – осведомителем. Интрига разворачивается вокруг приезда в Скотопригоньевск царя Александра Второго на поднятие мощей преподобного Зосимы и открытие нового вокзала на железной дороге, которую протянули от линии Питер-Москва.

Иерусалим, иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!

се, оставляется вам дом ваш пуст.

Евангелие от Матфея, глава 23, стихи 37-38

Мир устанет от мук, захлебнется в крови,

Утомится безумной борьбой –

И поднимет к любви, к беззаветной любви,

Очи, полные скорбной мольбой!..

С.Я. Надсон

От автора

Вот мы и подобрались ко второму нашему роману, который я обещал читателям заранее, говоря им о том, что этот роман и является, то есть будет, главным. И опять я не могу обойтись без маленького предисловия, которое мне кажется необходимым, особенно, когда его задумываешь и пишешь, но, правда, часто излишним, когда уже написал. Боюсь, что и в этом случае получится то же самое. Но все-таки не откажу себе в удовольствии (лучше сказать – в необходимости) привести несколько вступительных слов.

Во-первых, сразу хочу извиниться перед читателями за то, что первый роман получился таким длинным. Я ведь и сам, когда задумывал его, не полагал, что он получится таковым, но когда уже сел за написание, то увлекся и, как говорится, понесло. Знаете, как иногда бывает? Садишься за стол без особенного аппетита, но попробовал то, попробовал это, разлакомился, вошел во вкус – и уже трудно остановиться. Потом, когда сидишь с набитым желудком и несварением в нем, начинаешь себя корить: зачем, дескать, так объелся, ведь хотел только немного попробовать. Но все эти укоры и самосожаления похожи заляпанные за тем же столом салфетки – утерся ими, скомкал и выбросил – больше они ни на что не годятся и несварение не ликвидируют.