Мир После Удара

И внешность её не казалась мне притягательной, и совершенно отсутствующее чувство юмора печалило.

Сейчас всё по-другому. Этот Удар многих поменял. Как будто все мы были кусками угля в вагонетке, и кого-то Удар раскрошил вдребезги, а в ком-то, на радость алхимикам, поменял структуру и превратил в алмаз. Вот и она была раньше своей тенью, а стала тем самым твёрдым драгоценным камнем, что умеет крошить всё остальное.

Помню, как с радужной пеной у рта распинался перед ней про наше светлое будущее: домик около леса, машина внедорожник, собака овчарка, двое детей. А она безучастно сидела на кресле, поджав ногу. А дослушав, только и сказала: «Этого не будет». Я разозлился, сказал, что она в меня не верит, и на хрен всё это тогда вообще. Много я тогда наговорил, и на все её попытки что-то ещё добавить, только сильнее поднимал голос и находил новые способы придираться, чтобы побольнее её задеть. Сейчас я понимаю, как был глуп и слаб в те годы. Впрочем, не могу сказать, стал ли я мудрее или сильнее, или только стал огранённым углём.

В ту ночь после нашего скандала, она спросила:

– Какой бы ты сделал выбор, если их было всего два: убить врага, но спасти своё тело или погибнуть, но спасти свою душу?

– Зачем тратить время на мысли того, что никогда не произойдёт?

– Ну а представь, что вдруг начнётся война!

– Я не хочу об этом думать. Мне, честно говоря, неприятно. Мы же не живём в столь экстремальных условиях, а потому можно думать о более высоком, а не о таких глупостях.

– Послушай, что-то грядёт. Я везде чувствую кровавые разводы грядущих разрушений.

Я удивлённо оглянулся на неё. Её глаза окрасились в цвет пламенеющего заката за окном.

– И чего ж я ничего не чувствую?

– Возможно, мало кто готов принять правду. Легче спрятаться в свою собственную тень, чем признать это. Надо бежать.

Я только буркнул ей, чтобы не говорила всякой ерунды и, если хочет, пусть бежит на все четыре стороны. А она ответила:

– Я не могу сейчас этого сделать одна. Но вместе мы сможем.

– Да?! – Преувеличенно заинтересованно ответил я. – В таком случае, куда мы побежим?

Она сказала, что в леса. Но какие к чёрту леса?! Она хотела бежать подальше от центра жизни – совершенно ополоумела, так я думал! И, помню, выпалил: «Поменьше читай всякой чепухи на заборах!». Забавно – не помню, чтобы она разозлилась в ответ. Помню, она всё только твердила свой бред про то, что у деревьев есть уши, а у стен есть голос. И что чтение – не такое уж бесполезное дело.