Лес потерянных вещей

Лес потерянных вещей

Дмитрий Ахметшин

Главный герой повести, повинуясь внезапному душевному порыву, на пороге зимы, решает посетить лесную избушку, когда-то принадлежащую его умершим родственникам. Здесь он обнаруживает нежданную гостью, странную женщину, занимающуюся непонятными ему поисками. Периодически гостья исчезает неведомо где, а потом вновь появляется и продолжает свои розыски. К тому же, в лесу происходят и другие странные события… Герою предстоит понять, почему женщина возникла в его судьбе, и открыть для себя печальную тайну своей собственной жизни.

Повесть опубликована в антологии "Полдень"№2 в 2017г.

Вячеслав проворно соскочил на перрон. Поезд остановился на двадцать четыре секунды – более чем достаточно, чтобы с него сошёл один человек. Заспанная проводница появилась из своей каморки, вооружённая чашкой с чаем. Было раннее утро, оно, как голосистая пёстрая птичка, свила на голове у женщины гнездо.

– И что вам дома не сиделось? – не слишком-то вежливо буркнула она.

Вячеслав улыбнулся, и тогда она, скорчив гримасу, рывком распахнула дверь. Грохнула, опускаясь, лестница.

– Прошу.

Оказавшись на перроне, Вячеслав помахал проводнице. Поезд тронулся; колёсные пары загудели, вгрызаясь в рельсы. Повернувшись в сторону движения поезда, Вячеслав отвесил шутливый поклон машинисту. Вряд ли тот его видел: поезд сверкающей змеёй убегал вдаль, в сияющий рассвет. Мужчина прикрыл лицо от восходящего солнца рукой.

Было очень холодно. Куртка скрипела и собиралась жёсткими деревянными складками на плечах.

В воздухе чувствовалось дыхание зимы: она, видно, прибыла более ранним экспрессом. Ноябрьский лес в пятидесяти метрах от перрона стоял холодный и неприветливый. Вячеслав, закинув на плечо рюкзак, побрёл по едва заметной тропинке в сторону леса.

Станция называлась "Ничейная Роща", и Вячеслав не мог представить, кому (кроме него самого, конечно) могла понадобиться неприветливая тайга. Особенно в это время года. Время грибов ещё не прошло, но все причастные к этому увлечению давно уже выбрались в лес и принесли божеству хвойных иголок и звонких ручьёв положенную дань из собственных сырых следов.

Он вошёл в тень, и сразу стало холоднее. Мороз пощипывал мочки ушей, выглядывающих из-под черной вязаной шапки. Борода трещала, будто по ней пробегали электрические разряды. Меж осин и елей убегала вдаль едва заметная тропка – такая, что не проехать ни на одном транспортном средстве, включая лошадей.