Черный пудель

Черный пудель

Дмитрий Александрович Самгин

Черный пудель воплощение, которое использует Мефистофель, чтобы попасть в дом к человеку. Он может дать человеку ум и убежденность, волю и бесстрашие, но все равно обманет его и продолжит только свою игру. Двое друзей, сами того не ожидая становятся участниками финала старой истории и те вопросы которыми живут их новые знакомые, это вечные вопросы, которые ведут по жизни каждого из нас. Адепт новой секты и христианский священнослужитель вместе с тем, кто далек от вопросов веры, когда то испытали невероятное чувство перед ликами старых икон и сейчас хотели бы вспомнить это еще раз.

Дмитрий Самгин

Черный пудель

1

-Чингисхан хотел создать империю, в которой девственница, с подносом полным золотых монет, могла пройти от одного края до другого и, не потеряв ни одной монеты, остаться невинной. Вот, что значит мыслить критериями империи.

– Что ты знаешь о девственницах.

– Ну, я не об этом. – Обиделся Женька.

– Он не об этом. – Игорь поддержал товарища.

– Погодите, не перебивайте, я хочу сказать что…– Женька запнулся, и рука толкнулась о стакан.

– Понял. – Игорь подхватил со стола бутылку, горлышко звякнуло о стекло, и запах водки неприятно ударил по глазам. – Так что там, на счет девственниц?

– Он не об этом. – Димка поставил свой стакан рядом и взялся за яблоко. – Он про империю, которая приказала долго жить, и мы наблюдаем это, не выходя с веранды этого детского сада.

– Порядок, который приносит империя своим подданным это как, как..

– Этот детский садик, где строем из группы на веранду, из красивого вишенка на ночном горшке и утренник под баян, и пианино из развлечений, только вот детки выросли и…

– И хотят ну что-нибудь, уже узнать про девственниц. – Димка, морщась выпил и, схватив себя рукой за губы, отвернулся. Посмотрев на друга, Гоша выпил, после паузы выдохнул и кислым дрожащим голосом продолжил – И вероятно девственницы так же хотят что то узнать о нас.

– Они нас обязательно узнают. –Женька опрокинул в себя стакан, не обращая внимание на ироничные улыбки друзей.

– Что ты так переживаешь по поводу империи, ну было пятнадцать республик, а теперь будет пятнадцать государств, что изменится? Всё равно все они братские, столько времени прожившие в одной границе, ну, да, мы разные, конечно, прибалты нас, наверное, не любят и я не понимаю почему.