Рваная линия жизни

Взгляд случайно наткнулся на сиротливо притаившуюся в конце ряда маленькую старушку. Перед ней на раскладном походном стульчике лежало несколько уже слегка завядших гвоздик. Те же цветы выглядывали из старой оранжевой детской коляски. И больше ничего.

Вот к ней-то Глеб и подошёл.

–Здравствуйте.– Оживилась бабуля, заподозрив в молодом человеке возможного покупателя.– Цветочки?

–Пять штук, если можно.– Кивнул Глеб, вынимая кошелёк.

–Нельзя.– Отрицательно покачала головой женщина.

Парень удивлённо приподнял бровь.

Юмор что ли такой? Да, нет, вроде серьёзно сказала. Не иначе оптом торгует.

–На могилку мёртвым только чётное количество носят.– Пояснила свои слова бабушка.

–Для меня они живые.– Не согласился Глеб.

–Нельзя, сынок. Не по-людски это.– Стояла на своём женщина.– Ты на вот, шесть возьми. Я тебе, как за пять посчитаю.

Бабушка достала из коляски шесть гвоздик. Глеб не стал спорить. Видно же, что от чистого сердца, не корысти ради. С благодарностью принял цветы, взамен протягивая деньги.

–Сдачи не надо. Дома своих побалуете чем-нибудь.

–Спасибо, милок. Только нет у меня никого. Сын был, да теперь вместе с отцом за одной оградкой лежат, меня дожидаются.– Дрогнувшим голосом поведала о своём горе старушка. А глаза сухие, знать выплакала уже своё.

Глеб хотел было что-то ответить, но так и не подобрал нужных слов. Можно конечно посочувствовать, утешить.… Вот только нужно ли это? Близких всё равно не вернуть. Осталось лишь молча кивнуть и уйти.

А вот и могилка.

Сразу видно, что за ней пусть изредка, но ухаживают. Оградка покрашена, внутри растут живые цветы, сорняки выполоты, чистота. Спасибо другу и за это.

Глеб положил к памятнику цветы, достал из пакета пластмассовую коробочку с развесным пирожным, поставил напротив фотографии матери. Мама всегда любила сладкое и очень страдала, когда в очередной раз садилась на диету. Потом, конечно же, срывалась и восполняла утраченное с непоколебимой целеустремлённостью. Что делать, была у неё такая слабость – вкусно поесть.

А вот у бати было другое. Если мама любила сладкое, то отец предпочитал горькое. Однако был не запойным и даже в тяжёлые 90-е, когда всё рухнуло, и батя стал прикладываться к бутылке чаще – не спился. Он даже гордился тем, что «умеет пить», но Глеб небезосновательно считал это заслугой матери. Тихая спокойная женщина, сотрудник городской библиотеки всегда и во всём слушалась супруга, но что касалось выпивки, держала жёсткую позицию.

Так и жили.