(не) предсказуемый эксперимент. последовательность рассказов

Идея использовать в эксперименте детей была дикой, однако генсек скрепя сердце кивнул: для страны это было единственным шансом:

– Когда наш эксперимент заработает?

– С постоянным составом – через два года, – ответил Андропов. – В летние каникулы 1979-го.

Война для начала

Я буду помнить…

Каждый ребёнок мечтает хотя б на денёк оторваться от взрослых, от их надоедливых нравоучений, от «время обедать» как раз посредине игры или «спать», когда спать тебе вовсе не хочется… Нас отобрали в эксперимент: дали волю, всё лето без взрослых! Они нам привозят еду, инструменты… да всё что попросим, нам стоит достаточно точно им всё объяснить – и готово!

Родители если б узнали, то не отпустили бы точно, поэтому организаторы им говорили, что всё это лето мы будем в «Артеке».

И если я не проболтаюсь родителям, может, возьмут меня снова сюда?

Я, конечно, не помню всего: миллион впечатлений, одно затмевает другое, но самое яркое – помню.

Воспоминание первое: Война и манёвры

Я не знаю, как началась эта война.

Как-то сама собой, как игра, началась и никак не кончается. Это обидно, ведь нам дали всё, ну чего не жилось-то нам мирно, стихов не писалось, не строилось? Мы ведь могли мастерить, в телескопы смотреть… Но – дерёмся.

Конечно, войну мы ведём по всем правилам военного благородства: девочки неприкосновенны, те, кто в палатках с красным крестом или на руках санитарок, – тоже. При этом никто в лазарете не прячется. Тот, кто сдаётся на милость победителя, не хитрит, а сдаётся, и милость победителя ему обеспечена.

Почему я оказался на нашей стороне? Просто оказался бы на другой – называл бы «нашей» «ту» сторону. И от этого ничего бы не изменилось.

Надо сказать, что солдат из меня никудышный. Мне на войне вообще грош цена: не силён, не вынослив и драться совсем не умею. Ни разу не дрался. Какой во мне толк: самострел починить или пушку (снаряд разгоняет пружина, ведь как делать порох – не знаем) могу, а сражаться – увы.

Но чинить у меня получается. Не изготавливать, а именно чинить: я как-то сразу вижу, как это работает.

Как-то ко мне подошёл командир, говорит:

– Есть работа: построить в тылу линию укреплений. Войнушка идёт с переменным успехом, и, может, придётся всерьёз отступать. Тогда врага остановит только «линия Маннергейма». На фронте без тебя труднее не будет… в смысле без вас… в смысле не обижайся, я хотел сказать, что от строителей тоже на войне польза.