Мы из губрозыска

Мы из губрозыска

Дмитрий Николаевич Дашко

1921-й год, НЭП делает первые шаги. Уголовный элемент, пользуясь тем, что молодой советской республике, находившейся в кольце врагов, было не до него, поднял голову: убийства, разбои, кражи, мошенничество. Буйным цветом расцвела воровская «малина». Сотрудник уездной милиции Пётр Елисеев проявил себя в операции по поимке особо опасного преступника и был отправлен на усиление в губернский уголовный розыск. Его наставником стал более опытный товарищ – агент губро Колычев.

И в первом же совместном деле сыщики столкнулись с дерзкими преступниками, прекрасными знатоками психологии. А где-то поблизости орудует банда жестоких «дровосеков», которые не оставляют свидетелей в живых. Отыскать их становится делом чести для сотрудников губрозыска.

Дмитрий Дашко

Мы из губрозыска

© Дашко Д., 2017

© ИК «Крылов», 2017

* * *

Мои искреннее спасибо всем, кто поддерживал меня и помогал в работе над книгой.

Евгению Васильевичу Шалашову – за помощь с поистине уникальными материалами и консультации по многим историческим вопросам;

Сезину Сергею Юрьевичу – за многочисленные советы и очень ценную информацию исторического характера;

Большакову Роману – за пристальное внимание к моей работе над текстом и профессиональные советы в юридической и исторической части;

Читателям, которые на протяжении многих лет следят за моими книгами и покупают их!

С удовольствием пообщаюсь с вами на http://vk.

com/dashko_books (http://vk.com/dashko_books).

    Ваш Дмитрий Дашко

Глава 1

Курьерский из Петрограда запаздывал. Хотя от курьерского в том поезде было разве что название. В прежние времена состав на большой скорости пролетал Нивинский полустанок, а сейчас мало того, что полз, как черепаха, так еще и останавливался на каждом углу. И публика в поезде была совсем другая.

Никаких тебе бывших хозяев жизни: обычный трудовой народ от крестьян до совслужащих.

Сыщики, чтобы не мозолить глаза, спрятались в лесочке, выбрав место, откуда хорошо просматривался пустой перрон.

Комаров в июне тысяча девятьсот двадцать первого развелось видимо-невидимо. Они густой тучей нависли над четверкой сидевших в засаде мужчин, и ели бы не дымный самосад, которым поделился щедрый Пантюхин, дела стали бы совсем плохи.