Солнце цвета стали

Ивар заученно отразил удар мечом, второй принял на щит, от третьего ушел, а рядом с ним уже кто-то сражался, а за спиной слышался топот бегущих ног.

Ощутив поддержку, Ивар атаковал сам. Его меч, выкованный некогда на этой земле, проявил к кольчуге, изготовленной человеческими руками не больше почтения, чем дорожная грязь к сапогам. Легко прошел сквозь стальные кольца, и глубоко вонзился в плоть.

Ивар выдернул меч из начавшего падать врага, и тут же подставил его под падающий на голову клинок. С лязгом лезвия соприкоснулись, ночь рассекла крошечная искра.

С ревом врубился в ряды наступающих Кари, его удар развалил одного из врагов на две половинки, плеснула кровь.

– Отходим! – закричал кто-то из нападавших испуганным голосом, и тут же, как это обычно бывает, паника охватила отряд бриттов.

Все, как один, они развернулись и бросились бежать.

Вемунд, занесший секиру в могучем замахе, промахнулся и весьма ощутимо брякнулся на брюхо.

– Уд Всеотца! – выругался он, выдирая из земли глубоко вошедшее в нее лезвие.

– Даг, проверь, не осталось ли кого рядом с лагерем, – голос конунга был полон уверенности, – Арнвид, надо выяснить, сколько у нас раненых.

Костер радостно вспыхнул, когда в него швырнули целую охапку хвороста, пламя принялось сначала робко, а потом все смелее и смелее облизывать древесину множеством язычков.

Один за другим к костру подходили воины, получившие раны, кто не мог идти – того несли друзья. Эриль и его ученик вовсю трудились, шепча заговоры и чертя руны прямо на коже пострадавших.

Ивар, не получивший ни единой царапины, ощутил, как его бьет дрожь. Он спрятал меч в ножны и тщательно вытер оказавшееся мокрым от пота лицо. Повернувшись, он столкнулся с конунгом.

– Как новички? – поинтересовался тот. – Не заснули?

– Вроде нет, – Ивар пожал плечами, – впрочем, я не знаю… один, по-моему, ранен…

– Плохо, – Хаук чуть нахмурился, – командир должен всегда знать, как вел себя каждый из его воинов.

Гудрёд, действительно, оказался среди пострадавших – стрела вонзилась ему в мякоть ноги, пробив мышцу насквозь. Арнвид обработал рану, и молодой воин сидел рядом с братом, лицо которого тоже почему-то было сморщено от боли.

Чуть дальше, на самом краю круга света, отбрасываемого костром, лежал единственный погибший в этот вечер дружинник.