Доминик Каррера

Печень молодая, сердце, почки, лёгкие… Много можно получить с такой тушки! Чистая прибыль была бы тысячи две-три. А теперь всё, нельзя. А жаль. На пару тысяч можно было бы прикупить себе нормальных обновок в нормальных магазинах в столице, а не в этом захолустье. Праматерь, как ей надоело в провинции! Ни общества, ни магазинов! Полтора аристократа на весь город! Директор больницы – мужчина, надо же! Смеет строить ей глазки и отвешивает неуклюжие комплименты. Фи! У неё, между прочим, жетон мага! Да, не золотой и даже не серебряный, но всё же! Бронза для этого захолустья, словно золото для столицы.

Тем временем мальчишка закончил хлебать бульон и поставил тарелку. Смотрит на неё, и опять никакого почтения в глазах. Нет, не просто смотрит, а разглядывает. Словно… Словно самец!

?

Вот блин, наверное, не надо на неё так пялиться. Особенно на вырез блузки. Но что делать, если там Источник расположен, а мне мой чинить надо? Проследив мой взгляд, мадам докторша вскочила и вышла из палаты в состоянии «негодуэ».

М-да, некрасиво получилось. А Мигель и не понял, почему его босс разозлилась. С виноватым видом убрал поднос, подставку и ушёл, опустив спинку кровати.

Опять один. Лежу, пищу усваиваю. Попытался было разложить бульон на составные части, чтобы подправить организм более адресно, не смог. Сил нет. Придётся ждать естественного хода регенерации. Приглядываю за изменениями, пытаюсь понять, почему и как всё это происходит. Не понимаю. На Земле я не был врачом, к медицине отношение имел отдалённое, так что здесь моих знаний хватало лишь на то, чтобы не мешать организму восстанавливаться.

В голове лениво ворочаются мысли, мои и прежнего владельца тела. Чужие мысли постепенно растворяются в моих. На это уходит куча энергии из и так повреждённого Источника. Он у меня совсем зачах, словно огонёк под ливнем. Как бы не угас. А бульончик вкусный был, да-а. Ещё бы столько же! Но нельзя, желудок напряжён и кишки работают плохо, лениво, я бы сказал.

Вот Источник – тот да, мерцает, старается, восстанавливает разрушенные нити.

Они у меня сейчас ещё более бледные, чем у Вергилия, вновь белёсые, словно паутинки на осеннем ветру. Я закрыл глаза и постарался заснуть. Всё равно сейчас я сделать ничего не могу.

Глава 4

– Итак, подведём итоги. Сразу должна вам сказать, что я немного в недоумении. Ваш племянник пролежал в коме более десяти дней, по правилам мы должны были отключить его в конце недели. Вы это знаете, не так ли?

– Да, госпожа доктор.