Катя

– Какая разница, – махнула рукой Наташа.

– А эта… твоя подружка, как её?..

– Ну, какая подружка, Катя! Эта гусеница мне глубоко… – Наташа хотела сказать «противна», но это было не то слово, и она воздержалась. – Он же её сюда на премьеру притащил, и… улетели, хотя в порту её не было.

Наташа задумалась и глотнула шампанского. Действительно, почему её не было в порту? Да ладно, хрен с ней. Наташа сделала ещё глоток и закусила ягодой.

– Он с ней кино… – вскинув брови, сказала Катя, – прилетели, улетели… Ты как вообще?

– Да никак, – уверенно сказала Наташа.

 – Ты о чем?! Где я, а где это чудо в перьях?

– Ты говорила, симпатичная, – напомнила Катя и, глотнув шампанского, облизнула губы.

– Ну, какая она симпатичная, так себе, пушистая такая, я же тебе говорю, как гусеница, которая больше всего на свете обожает зелень. Никчемный она человечек, Катя, жалко её. Боже, ты бы видела, какой она была на первом курсе – смотреть и плакать! Потом, да, похорошела. И вообще, Кать, на кой мне этот француз? Я кроме Испании вообще бы никуда… Испания! Энсьерро! – Наташа оживилась и сверкнула глазами.

 – Поехали бегать с быками!

– Я что, совсем?! – возмутилась Катя.

– Да, ты совсем не про это, – с грустной усмешкой сказала Наташа. – Тогда давай махнем в Австралию!

– А там что?

– Там я ещё не была.

– Я вообще нигде не была, – с печалью в голосе сказала Катя и поставила бокал на столик. – Слушай, у меня же… я же без паспорта, – вспомнила она. – Как ехать?

– Привет! И куда ты собралась без паспорта? Без паспорта скоро уже и в метро не пустят.

– Ты бы съездила к моим, надо как-то решить.

– Я-то при чем? Ты же торопишься! Поезжай завтра, и… Время терпит.

– Не могу я, и так уже со скандалом… еле вырвалась! Невыносимо, Наташ, почему я всё время чего-то должна? Оставьте меня в покое!

– Ну и правильно, – сказала Наташа. – Мы свободные люди. Сколько можно, Кать, так и просидишь всю жизнь за роялем. Я с уважением к твоим предкам, но если они чего-то там… это их проблемы.

Да, я тоже должна и что? Пару раз заеду к отцу на ужин и всё, он доволен. – Наташа подняла бокал. – Катюх, давай за нас! Грех жаловаться. Мы – молодые, красивые, живем! За нас!

Они сдвинули бокалы. При попытке выпить до дна у Кати раздулись щеки. С полным ртом, не справляясь с пузырьками, она соскочила с кресла, замахала руками и брызнула шампанским. Смеялись до слез! Наташа завалилась на диван. Катя в три погибели топталась на месте, пытаясь удержать равновесие.