13 участок: Чужак

Обычно там усаживались телохранители серьезных людей, собравшихся обсудить что-то за обедом, через него те присматривали за боссами. Как в таком случае можно кого-то охранять – было для меня тайной, но такой, ненужной.

Усевшись и ожидая хозяина, я посматривал на экран «Зенита». Показывали новости, и в них вовсю демонстрировали Родину. Ну, как Родину? Немного незнакомую.

Выступал премьер-министр. Здесь, после закончившейся Великой войны, императорская семья оказалась самой настоящей ширмой и установилась демократия.

С, само собой, партиями. К самой серьезной из них, «красной», Межинский меня и относил. К ней же относился премьер, беззвучно и жестко вещавший с экрана.

Надо же, насколько порой бредово и реалистично мешается порой совершенно несовместимое. Премьер мало чем отличался от себя самого моей настоящей истории. Темные густые волосы с проседью, щетка усов, френч военного образца. Наверное, в каком-то кармане лежит трубка. Казалось бы – какое мое дело, это не мой дом, но становилось немного страшно за будущее.

Кусок его уже был определен.

Ведь Эмиль, компаньон Межинского, чернокудрый австрийский еврей, бежал из страны из-за нацистов. Эти тут тоже имелись, к сожалению. И вот от такой параллели и становилось страшно.

– Сейчас принесут кофе. – хозяин сел за свой стул и уставился на меня.

– Как тетушка?

Межинский поиграл бровями и вздохнул:

– В очередной раз оскорбилась на мое нежелание жениться, дуется в городской квартире и не показывается.

Когда появляюсь сам – горько вздыхает и очень медленно пропадает из виду.

Ради приличия пришлось грустно покивать. В конце концов – не у каждого есть такая тетушка, как у Межинского.

– Ты слышал о той девочке?

Межинский кивнул.

– И сможешь помочь?

Опять кивок.

– И…

– Подожди. – Он принял у официанта кофейник, чтобы собственноручно налить мне еще одну проклятую чашку проклятого кофе. Хорошо, хоть здесь его варили просто прекрасно.

– Чего ждать?

– Ответной услуги.

Редкий случай, когда мне захотелось прописать ему тумаков. И дело вовсе не в сомнениях насчет собственных сил и результата. Просто…

У меня нет друзей. А этот хитрый поляк хотя бы подходит на роль собутыльника, собеседника и сопереживальщика. Хотя сопереживать моим терзаниям насчет тяжести службы Межинский не спешил. Видно, ему самому в свое время немало досталось.

– Какой?

– Я еще не придумал. – признался клятый лях. – Давай просто поговорим.