Печень кентавра в сметане

Фрейд хорошо знал Пифагора, но стоит ли ему полностью доверять? Тайна, которую он знал, могла круто изменить всю их судьбу, а ключом к её раскрытию как раз и являлся его шестёрка Кудряш.

– Ты чё так задумался, как шахматист в эндшпиле? – подъебнул Фрейда Пифагор.

– Да есть тут у меня одна завиральная идейка. Так вот думаю, поделиться ей с тобой или нет?

– Да мне фиолетово, – невозмутимо произнёс Пифагор, и выпустил, как дракон, из ноздрей дым папиросы.

Но намётанный глаз психолога, которым являлся на гражданке Иван, заметил мельчайшее изменение в мимике Пифагора и он едва сдержал желание улыбнуться.

– Ну, а как на счёт побега?

– Ты предлагаешь, как в фильме про Шоушенк, столовой ложкой десять лет подкоп рыть?

– Нет, есть более быстрый способ.

– Не интересует, ты блефуешь! – ответил Пифагор, хотя тоска в его взгляде сменилась блеском надежды и мечтой о свободе, что тоже подметил Фрейд.

– Ну, не хочешь, твоё дело! С этими словами Иван встал с табурета и развернулся в сторону своего угла камеры.

– Погодь! – окликнул его Пифагор, – начал, так продолжай. А я подумаю, стоит ли влезать мне во все эти пертурбации.

– Пифагор, ты вроде математик, а не астроном? – заулыбался Фрейд, видя, что заинтересовал педагога-педофила.

Андрей Фёдорович был учителем математики и геометрии в институте, также благодаря отличной памяти он прекрасно рисовал, и занимался репетиторством. На своих частных уроках Андрей, так он просил к себе обращаться, часто домогался юных первокурсниц.

Но так, как они были уже шестнадцатилетние, а именно такой в России возраст сексуального согласия, то под статью за совращение малолетних он не попал, чему он был очень сильно рад, и сочувствовал американскому кинопродюсеру Харви Вайнштейну, которого обвинили в харасменте и упекли за решётку!

– Продажные проститутки! – возмущался Андрей Фёдорович, – он из этих ничтожных актрисулек, которые за роль в фильме готовы были ему сосать член, сделал звёзд кино с огромными гонорарами, лёгкой и совершенно не заслуженной славой, с автографами и нарядами.

Он дал им пропуск в кинематографический рай. Ничем не выдающиеся, кроме смазливых мордашек тёлки, стали получать действительно бешеные деньги и славу, по сути, совершенно не за что. А они дружно его осудили и того приговорили к 23 годам тюрьмы!

Сам же Фёдорович загремел на этап совсем по другой статье.