Лабиринт

Похоже, оттуда их и привезли.

– Да, я знаю это место. Это небольшая лавка на Бонд-стрит, – припомнил Джон.

– Есть еще кое-что, – продолжил судмедэксперт, – на теле жертвы множественные следы увечий, будто его пытали, а затем уже задушили. Но в прочем, сами взгляните, – договорив он протиснулся между зеркал, позвав их за собой. Агенты последовали за ним, оказавшись возле висевшего тела.

Это был мужчина лет сорока, одетый в строгий траурный костюм. Один из его висков уже покрылся сединой, а на шее виднелся след от удушья шнурком.

На лице и руках были кровавые подтеки и порезы.

– Да, зрелище не для слабонервных, – Пол отошел в сторону, показывая на зеркала за спиной жертвы, – ну и собственно, вот полюбуйтесь, – пять из шести зеркал были исписаны именами и фамилиями красной губной помадой. На шестом же, на которое указывал палец убитого, было лишь одно имя, цифры под ним и небольшой рисунок части лабиринта.

– Брайан О’Нил, – прочитал вслух написанное имя Купер. – Пятьдесят четыре, ну и что вообще это значит?

– Не знаю, но возможно, что нам указывают на имя следующей жертвы.

ГЛАВА 2

Смех из динамиков звенел в стенах помещения, заставляя все тело Джона Андерсона, детектива повидавшего немало на этом свете, покрываться мелкой дрожью, которая словно проникая через кожу, доходила до самого его естества.

Сердце колотилось в груди в попытках вырваться наружу, разгоняя тем самым адреналин, который обжигал изнутри.

Его терзали сомнения, он не понимал, как оказался здесь.

К тому же запертый с неизвестными ему людьми, при этом кто-то удерживает его семью и неизвестно, чего от него хочет. Что здесь происходит, это чья-то злая шутка, розыгрыш или все всерьез?

Все эти мысли гудели у Джона в голове, будто рой пчел, налетевший на расцветшее дерево. Сознание пыталось бороться, отчаянно вспомнить прожитые дни, которые вспыхивали яркими и затухающими всполохами, будто мигающая лампочка, которая никак не зажжется.

Крики людей, что были помещены головами в стеклянные ящики, нарастали все громче, пытаясь, докричатся до впавшего в ступор Джона.

Несмотря на весь шум, безумный смех голоса из динамиков, звучал громче всех.

– Послушный мальчик, – хвалил его голос, продолжая смеяться. – Еще чуть-чуть и ты станешь на шаг ближе к встрече со своей семьей.

Этот голос был словно насмешкой судьбы, который говорил ему: – «Сейчас ты придашь все идеалы, которым служил все эти годы».