Юлия

Почему то никакой привязанности он к ней не испытывал, осталось лишь светлое чувство о ней, хотя иногда все же грустил о ней, в эти дни грусть и хандра не давали жить, и очень хотелось ее вернуть, но ее нигде не было. Нигде. Судьба.

Странным образом, но еще до приезда в этот город он где то слышал или читал о том, что место находящиеся в Судаке-Мыс Меганом обладает магическими свойствами и там происходят странные вещи, очевидцы говорили, что неоднократно видели приземляющиеся и взлетающие с него светящиеся объекты, этот факт говорит лишь об одном, что там есть связь человека с чем то потусторонним, неизвестном нам, может быть и с небесами, с богом, земным информационным полем, можно назвать по разному, сущность не измениться от этого.

Чувство обиды и одиночества и желание быть с Николь были настолько сильными, что жить было невозможно. В один из дней Дмитрий будучи в изрядном подпитии и взяв с собой не одну бутылку пива решил подняться на вершину мыса. Путь к вершине был не простым, серпантин под ногами то и дело норовил сбросить его вниз с высоты около 300 метров, да и состояние оставляло желать лучшего.

Однако не прошло и часа как он оказался на вершине. На вершине мира, подумал он про себя, всеобъемлющее чувство легкости охватило его душу, как будто бы он стал ближе к богу, к небесам, к создателям. Мгновенно осенила мысль о том, что нужно просит небо, слезно, искренне, о ней, единственной и любимой, чтобы она наконец появилась в его жизни. Допив оставшиеся он лег спиной в центр вершины, закрыл глаза и стал молить небеса о ней…. . И как будто бы кто то проник в него, прикоснувшись к душе, внезапно он понял-достучался до небес….

Это место станет знаковым в его жизни, и как магнит будет постоянно тянуть к себе, необъяснимо и сильно, вопреки всему и вся, но тогда он еще этого не знал…..

Отпуск вскоре так же быстро закончился как и начался. Дорога домой была долгой т тяжелой психологически, преисполненной грустью и тоской о том, что больше нет Николь, о том, что больше не вернуть море, и о том, что наступают опять суровые серые военные будни.

Рассказать про все, что твориться у него в душе он не мог, наверное потому, что было стыдно за то, что мужчина не должен чувствовать так тонко и нежно воспринимать действительность и страдать от этого, от боли, которая неустанно щемила сердце и разрывая душу на части, он же военный, будущий офицер, разве должен был он так чувствовать???Конечно никто никогда бы его не понял, его тонкую организацию души.