Впечатление. Повесть

– Твои? Значит, деньги свои растратишь, а после к отцу с матерью. Мол, простите, ошиблась я! – Сергей Иванович выпучил глаза.

– Вот налетел, – не выдержала Вера Степановна.

– Что? И ты туда же? – Он строго посмотрел на жену.

Разморённый горячим борщом и дешёвеньким вином, Сергей Иванович тяжело дышал. Он опьянел и потерял суть разговора. Но понимал, что молчать ему как хозяину не подобает, когда две непослушные бабы наседают на него, пытаясь качать права.

– Пусть посмотрит на свои туфли! – Сергей Иванович с победоносным выражением лица указал рукой в сторону прихожей.

Вера Степановна смотрела на дочь, сбитая с толка и ничего не понимая. Да ещё в глазах читался испуг, что позволила себе заступиться за непутёвую дочь.

– При чём тут туфли? – изумилась Алина.

– При чём? А ты посмотри на них, посмотри. Все каблуки сбила. Новые покупать надо!

– А я виновата, что они низкого качества?

– Беречь вещи надо! – пьяным голосом победителя заключил Сергей Иванович.

– Ты предлагаешь ходить босиком?

– Не умничай! – И видя, что дочь хочет возразить, Сергей Иванович с силой стукнул кулаком по столу: – Молчать!

Вера Степановна испуганно посмотрела на Алину, боясь сказать слово поперёк мужу. Она взглядом умоляла дочь помолчать.

Допив вино, Сергей Иванович опьянел окончательно.

– Знаю я вас, моло-о-дых… Знаю! – Он махал пальцем, прищурив глаз: – Хочешь наркотики возить или, может быть, в манекенщицы податься?

– Папа, что ты плетёшь? – вскипела Алина.

– Ты как с отцом разговариваешь, а?

– Перестань, что ты! – успокаивала Вера Степановна мужа. – Идём… Ну, идём же. Приляжешь. Потом поговорите.

Сергей Иванович замолчал и поцеловал жену в губы. Было удивительно смотреть, как в нём неожиданно проявлялась покорность.

Вера Степановна толкала его вглубь квартиры, а он обиженно восклицал:

– Нет, ты слышала, мать, слышала?

Спустя минут пять Вера Степановна вернулась на кухню. Она убрала со стола бутылку, тарелку. Вытерла стол. Присела на стул, где сидел муж.

– Отец хоть и пьян, а говорит правду, – спокойно, но твёрдо сказала Вера Степановна дочери.

– Правду? – Алина с некоторой долей презрения посмотрела на мать: – У тебя он всегда прав. Мне двадцать лет, двадцать! А вы всё считаете меня ребёнком. Одни упрёки.

– Кто же тебя попрекает, Алина? Да мало ли чего отец может спьяну ляпнуть.

– Много он со мной, мама, трезвый говорил?

Мать выглядела жалкой. Алине хотелось обнять её, но она удержалась.