Сердце на кону

Техасец Большая Шляпа, Силиконовая Долина, Боб-бельгиец, – перечисляла Джози прозвища, придуманные горничными. Она прищурилась и продолжила: – Еще одного я не знаю. Высокомерный. Он выгнал меня. – Она нахмурилась. – Остальные разрешили бы мне играть дальше…

– Ты проиграла бы еще больше, – заметила Бри. Она подошла к шкафу, сняла рубашку, в которой спала, надела бюстгальтер и облегающую черную футболку. – Тогда мы были бы должны миллион, а не сто тысяч.

– Не все ли равно? У нас нет денег, – проворчала Джози. – Что они нам могут сделать?

Бри стала натягивать джинсы на свои стройные ноги:

– Ты не знаешь, что произойдет, как только они поймут, что ты не можешь отдать долг?

– Мистер Хадсон заставит меня драить полы бесплатно, – беспомощно произнесла Джози.

– Заставит драить полы?!

– Что же еще?

Бри отвернулась, бормоча себе под нос, что Джози совсем не понимает, в каком положении оказалась.

Бри из кожи вон лезла, чтобы оградить сестру от всего плохого. Она надеялась, что они начнут спокойную жизнь на Гавайях, в трех тысячах миль от снега и льдов Аляски.

Она молилась, чтобы в ее сердце вернулся покой и она перестала видеть сны о голубоглазом брюнете, которого когда-то любила. Но этому не суждено было сбыться. Каждую ночь Бри все еще чувствовала его прикосновения, все еще слышала его низкий и чувственный голос: «Я люблю тебя, Брианна». Она все еще помнила, как сверкали его глаза, когда он преподнес ей на Рождество прекрасное бриллиантовое кольцо со словами: «Ты выйдешь за меня замуж?»

Бри немедленно заблокировала эти воспоминания.

Ничего удивительного, что она до сих пор ненавидит Рождество. В восемнадцать лет она безумно хотела изменить свою жизнь, чтобы стать достойной любви Владимира. В ту далекую рождественскую ночь она поклялась, что больше не будет никаких азартных игр, лжи и обмана. И несмотря на то, что он бросил ее, она держала слово.

До этого момента. Из глубины шкафа Бри достала черные сапоги на высоких каблуках.

– Бри… – заволновалась Джози.

Не откликаясь, Бри присела на кровать и, надев сапоги, застегнула молнию. В последний раз она носила их, будучи своенравным подростком – почти без угрызений совести и с жаждой наживы в сердце. Бри словно превратилась в ту, прежнюю, девчонку. Она не предполагала, что это когда-либо произойдет. Бри взглянула на часы. Три часа ночи. Самое время.

– Пожалуйста, ничего не делай, – захныкала Джози. Ее голос сорвался, и она прошептала беспомощно: – У меня есть план.