Темный рассвет

Но, что важнее, глядя на своего брата, она поняла, что помимо всего этого – помимо тоски, усталости и боли, – она испытывает…

Голод.

Похожий на тот, что она испытывала в присутствии лорда Кассия и Фуриана. Мия ощутила это еще тогда, когда впервые увидела мальчика на плечах отца, стоявшего на постаменте победителя. И ощущала, глядя на него сейчас, – мучительное желание найти последний элемент головоломки.

«Но что это значит? – гадала она. – И чувствует ли это Йоннен?»

– …У меня дурное предчувствие, Мия…

Шепот Мистера Добряка заставил ее оторвать взгляд от затылка брата.

Тенистый кот перестал притворяться, что вылизывает лапу, и смотрел на Город мостов и костей из тени Йоннена.

– Чего бояться? – пробормотала она. – Дело сделано. И, если подумать, все прошло удачно. Так что выше сиськи.

– …Какая разница, в каком направлении смотрит твоя грудь?..

– Говорит тот, у кого ее никогда не было.

Мистер Добряк покосился на мальчика, чью тень временно оседлал.

– …Похоже, у тебя непредвиденный багаж…

Йоннен пробубнил что-то неразборчивое под кляпом.

Мия нисколько не сомневалась, что его комментарий был отнюдь не лестным, но не отвела взгляда от не-кота.

– Ты слишком беспокоишься.

– …А ты – недостаточно…

– И кто в этом виноват? Это ты поглощаешь мои страхи.

Демон наклонил голову, но ничего не сказал. Мия молча ждала, глядя на город из-под завесы теней. Плащ приглушал шум столицы, все ее краски превратились в грязно-белые и терракотовые пятна. Но девушка по-прежнему слышала звон колоколов, топот ног, испуганные крики вдалеке.

«Консул и кардинал убиты!»

«Ассасин! Ассасин!»

Мия взглянула на Йоннена и, увидев в глазах мальчика неприкрытую злобу, услышала его мысли так же четко, как если бы он произнес их вслух.

«Ты убила моего отца».

– Он отправил нашу мать в тюрьму, Йоннен, – сказала Мия. – Обрек ее на мучительную смерть в Философском Камне. Он убил моего отца и сотню других в придачу. Разве ты не помнишь, как он швырнул тебя, тогда, на постаменте победителя, чтобы спасти собственную жалкую шкуру? – Она покачала головой и вздохнула.

 – Прости. Знаю, это тяжело понять. Но Юлий Скаева был чудовищем.

Внезапно мальчик неистово задергался и ударил ее лбом в подбородок. Мия прикусила язык, выругалась и крепко схватила брата, взявшегося за старое. Он теребил намокшие ремни, перетянув себе кожу в попытках освободиться. Но при всей своей ярости он был всего лишь девятилетним ребенком.