Отклонение или Лал-Земля-Лал. Часть 1

Вымерли они там все, что ли? Окликнуть! Позвать! Нет. Противно…

День пожирает ночь,

Ночь пожирает день…

А что же остаётся?

Просто тень.

И это было всё, что вместо властного, с металлом, оклика беззвучно прошептали его губы.

А может быть, это и хорошо, что вот так – тишина, и никто не мешает? Можно ещё раз обо всём подумать, осмыслить события последних дней и попытаться найти выход из тупика, в который он завёл свой народ. Если, конечно, такой выход вообще существует.

Не так. Всё пошло не так, как он хотел.

Совсем не так. Этот треклятый Рогыб всё-таки успел ответить. И если бы не весь ужас нынешнего положения, то его ответ можно было бы назвать достойным. Нужно отдать ему должное, он не спасовал. Впрочем, это и неудивительно, ведь в его жилах течёт та же самая кровь. Возможно, даже скорее всего, Рогыб до сих пор жив. Правда, теперь это уже не имеет значения. Планета умирает, а вместе с нею умрут и они. Всё. Конец. Конец жизни положит конец их вражде. Даже постоянная ненависть куда-то исчезла.

Можно конечно попробовать… А стоит ли? Ведь ясно же – это просто жест отчаяния и, скорее всего, он вряд ли что-либо даст.

Остаётся только она – выпущенная на свободу смерть – единственная и неоспоримая реальность. И выпустил её он.

…безжалостный, безразличный полумрак и тишина.

Худой, сильно сутулый мужчина с густой проседью в волосах и большими тёмными отёками под глазами, больше похожими на синяки, вцепившись, до бела в суставах, длинными тонкими пальцами в подлокотники крайне неудобного на вид кресла, застыл в такой же, под стать креслу, неудобной позе и неподвижным, немигающим взглядом смотрел куда-то в сторону противоположной стены, одинаково серой, как наступившая жизнь, в какую-то, только одному ему известную точку.

А может, он смотрел в будущее, страшное будущее, которое не сулило ему ничего хорошего.

Он ждал. Тишина врала, и он знал это. Он знал, вернее, предчувствовал, она готовит ему сюрприз, неприятный сюрприз.

Хотя, конечно, самое страшное, теперь-то он понимал и это, произошло шесть дней назад. Тогда, когда он приказал выжечь ядерным огнём королевство своего ненавистного родного брата, беззастенчиво расположившееся на другой половине планеты, в её южном полушарии.

Этот приказ стал его самой большой, самой непоправимой и самой роковой ошибкой. И всё потому, что пришёл ответный удар, мощный, намного сильнее того, который он ожидал и к которому был готов.