Сильмариллион

Но Ауле оставался верным Эру и подчинял свои труды его воле; и не завидовал другим, но искал советов и давал их, – а Мелькор истощал свой дух в ненависти и злобе и под конец не мог создавать ничего, кроме подражания замыслам других, а их творения он разрушал, если мог.

Подруга Ауле – Йаванна, Дарительница Плодов. Она любит все, что растет на Земле, и хранит в памяти все бессчетные формы живого: от деревьев, что высились, как башни, в древних лесах, до мха на камнях или крохотных болотных растеньиц.

Среди владычиц валаров лишь Варду почитают больше Йаванны. В женском своем облике она высока и одета в зеленое, но по временам она принимает другие обличья. Видели ее стоящей, как дерево, в солнечном венце; с ветвей его на нагую землю падала золотая роса, и земля зеленела ростками; а корни дерева омывались водами Ульмо, и ветра Манвэ шептались с листвой. Кемента?ри, Владычицей Земной, зовется она на языке эльфов.

Феанту?ри, владыки душ, – братья и чаще всего зовутся Ма?ндос и Лориэ?н.

Но это лишь названия мест, где они живут, а истинные их имена – На?мо и Ирмо.

На?мо, старший, живет в Мандосе, на Западе Валинора. Он – владетель Палат Мертвых и собиратель душ убитых в бою. Он ничего не забывает; и ему известно все, что будет, – кроме того, что осталось в воле Илуватара. Он – Вершитель Судеб валаров, но объявляет свои пророчества и приговоры лишь по велению Манвэ.

Его подруга – Вайрэ – Ткачиха, что вплетает все, когда-либо происшедшее, в свои ткани, и чертоги Мандоса, которые все ширятся с уходом веков, увешаны ими.

Ирмо, младший, – господин видений и снов. Его сады в Лориэне, в земле валаров, и нет в Мире равных им по красоте.

Нежная Эсте, целительница ран и усталости, – подруга Ирмо. Серы ее одежды; дар ее – отдых. Днем она ходит, но спит на острове в Лесном озере Ло?реллин. Из источников Ирмо и Эсте все, кто живет в Валиноре, черпают бодрость; и часто сами валары приходят в Лориэн и находят там отдых и облегчение от бремени Арды.

Сильнее Эсте – Ниэнна, сестра Феантури; она одинока. Она знакома с печалью и скорбит по каждой ране, что нанес Арде Мелькор. Скорбь ее велика, и, когда звучала Песнь, напев Ниэнны обратился в плач задолго до завершения, и звук рыданий вплелся в темы Мира еще до его начала. Но Ниэнна печалится не о себе, а те, кто внимает ей, познают жалость и учатся терпению и надежде.