Фаворитка

Словно читая его мысли, принц предложил тост: «За прекрасных дам …», дополнив его несколькими недвусмысленными словами, вызывавшими всеобщее веселье.

– Кстати, граф, а вот и повод! – со смехом заявил герцог. – Уверен, за дам вы опрокинете любое число кубков. Я ставлю на восемь! Ричард? – он обратился к уже хорошо захмелевшему брату.

– Принимаю вызов! – тот взмахнул рукой с полным бокалом и облил стол вином. В качестве ставки он снял с шеи дорогую золотую цепь и швырнул ее в центр стола.

Со своей стороны принц приложил перстень, что касается остальных присутствующих, все они с громогласными шутками стали бросать на стол монеты или золото, оглашая сторону, которую принимали в споре.

– Какое вино предпочитаете? Фульдское? Бальдах? Эксмо? – он по очереди указывал на увесистые кувшины, которые занимали приличное место на столе. – Хотя нет, я знаю, что вам предложить! Шаболь!

– Ничего не имею против, – переждав смех гостей, согласился граф, – но хотелось бы знать, чем ваша светлость объяснит свой выбор?

– Оно начинается на букву «Ш», – склонившись к уху собеседника ответил герцог.

 – Как имя вашей прекрасной жены.

Этот короткий диалог остался без внимания других слушателей, поскольку принц высказался полушепотом и обращался лично к нему, а остальные вельможи были достаточно пьяными, чтобы пропустить все мимо ушей. Герцог был в восторге от задумки. Во-первых, ему действительно хотелось позабавиться, во-вторых, если граф опьянеет, что случится неизбежно, появится отличная возможность разыграть козырь.

Весь секрет заключался в том, что маленькая графиня не отправилась домой – под чутким «руководством» принца были предприняты все возможные меры, чтобы этому помешать. В то время, как ее муж под хохот и выкрики гостей поглощал крепленый Шаболь, Шарлотта сама того не зная, стала пленницей его высочества.

Уставшая, с гудящими от танцев ногами и головой, переполненной соблазнительными образами, она нырнула в карету и откинулась на спинку, прикрыв глаза.

Разум подсказывал, что нужно сразу побороть запретное чувство, но сердце никак не хотело успокаиваться! Какие у герцога были манеры, какой вкрадчивый, нежный голос! Рядом с ними язвительные речи мужа казались особенно обидными, а поведение – до крайности грубым.

Карета медленно тронулась с места, двигаясь обратно, но вскоре покачнулась от внезапного толчка, как если бы они попали в случайную колею.