Крадущая сны

 – Побои нужно снять в больнице, зафиксировать, так сказать… факт.

– Илларионов, опять жрёшь в дежурке? – раздался усталый выкрик от дверей. Тут же сержант преобразился, яблоко упало в мусорную корзину, на груди появился значок, а на голове головной убор. В помещение вошел мужчина в форме. Высокий, с безнадежно седой головой, весь внешний вид офицера говорил о его усталости. Заметив постороннего, внимательно посмотрел на подчиненного. – Что тут у тебя?

– Тут терпил… – сержант осекся, хмыкнул в кулак. – Гражданка Мизгирёва заявление написала, товарищ капитан! – бодрым голосом отрапортовал дежурный, передавая листок с заявлением старшему офицеру.

– Я разберусь, – бросил через плечо капитан, жестом приглашая потерпевшую за собой. В длинном коридоре отделения полиции было нестерпимо жарко. Лампы дневного света с трудом справлялись со своими обязанностями, казалось, будто они созданы для создания сумрака. Отчеканив по лопнувшей плитке двадцать один шаг, мужчина остановился перед дверью с лаконичной надписью " Оперативный сотрудник капитан полиции Измайлов Сергей Юрьевич".

Отперев ключом железную дверь, полицейский зашел в кабинет, привычно бросил связку с ключами на металлический сейф и повесил фуражку на крючок. – Присаживайтесь.

Внимательно читая написанное заявление, капитан отметил между делом красивый и ровный подчерк, грамотное изложение и большое внимание к деталям. Очень точно описаны приметы злоумышленников, отличительные шрамы, татуировки и золотой зуб главаря.

Скользнув глазами по ладной фигуре гражданки, положил на стол три исписанных листа.

– Итак, гражданка Елизавета Демидовна, – скрестив руки на столе, начал Сергей Юрьевич. – Что вы хотите?

– Чтобы вы нашли этих мерзавцев! – сквозь ком в горле проговорила девушка. Сжатые кулачки выдавали ее внутреннее состояние, прямая спина – серьезность намерений. А наполненные слезами глаза могли растопить любой лёд, кроме разве что черствого офицера, который столько всего видел на своей службе.

– Что я вам могу сказать, найти то мы найдем… – многозначительная пауза повисла в воздухе. – Только вот предъявить нечего. Изнасилование? Так нет его, как нет и материала на анализ. Снять побои тоже не можем. Порванное платье вы же выкинули? Вот. Короче так, Лиза, могу я вас так называть? – дождавшись кивка, сотрудник продолжил, – Бижутерию, которую вы указали в заявлении, искать никто не будет, не смотря на то, что это памятные для вас вещи.