Трон императора

В конце концов, охота была удачной!

На берегу реки свора, рыча и огрызаясь, пожирала убитую антилопу. Для изысканной карнагрийской знати жесткое мясо быка было ничуть не съедобней дерева.

Примерно в миле от ячменного поля охотников ожидал отряд царской стражи. Фаргала сняли с коня и уложили в крытые носилки. Спустя два часа кавалькада выехала на прямую, как стрела, Дорогу Шаркара, а еще через час впереди показались желтые стены Великондара, тысячелетней столицы Карнагрии. Выше стен поднимались причудливые крыши дворцов Верхнего города, и надо всем царил огромный многобашенный Императорский дворец.

Во всем Великондаре один лишь узкий стреловидный шпиль храма Ашшура соперничал с ним высотой.

Кавалькада въехала в город через Восточные ворота.

На краю ячменного поля царская свора покончила с убитым быком, и псари увели отяжелевших от мяса собак.

Только тогда трое поселян-арендаторов вышли из своего тростникового домика, чтобы оплакать горькие плоды царской охоты. Но они тут же спрятались вновь, потому что, едва поле опустело, из лесу выехал всадник.

Хорошего роста и сложения, полностью вооруженный, он восседал на жеребце редкой в Карнагрии самерийской породы.

Звали всадника Карашшер.

Подъехав точно к тому месту, где с Императором Карнагрии случилось досадное происшествие, Карашшер свесился с седла и подхватил с земли глиняную фигурку всадника. Кожаный ремешок оплетал ноги лошадки и завершался петлей на шее человечка. Всадник положил фигурку в суму – не в седельную, а в ту, что была приторочена к его поясу, собранному из серебряных с насечкой пластин.

Из сумы же Карашшер достал ограненный прозрачный кристалл размером с куриное яйцо. Держа кристалл на уровне глаз, всадник уставился в сердцевину кристалла. Взгляд воина на некоторое время обессмыслился. Потом губы Карашшера зашевелились, а через несколько мгновений глаза вновь обрели прежнюю остроту. Бережно спрятав кристалл, Карашшер повернул коня и рысью въехал в лес.

Войдя в столицу через Восточные ворота, чаще называвшиеся Рыбными, царская кавалькада пересекла Нижний город кварталами кожевников и кузнецов.

Вонь дубилен предпочли многолюдию и жадному любопытству квартала торговцев. Следовало сохранить в тайне ранение царя. По крайней мере до тех пор, пока он не поправится. К тому же путь через ремесленные кварталы был короче.

Ехали по восьмеро в ряд, окружив царские носилки так плотно, что только с плоских крыш можно было углядеть хоть что-то.