Не Глебом единым…

Просто так, без повода, мы обычно не созванивались, так что моё удивление было оправданным.

После скупого приветствия Гордеев сказал:

– Майя, я хотел поговорить с тобой о Свете.

– Слушаю, – с готовностью отозвалась я.

– Ты не замечаешь, что с ней что-то не то?

– Как-то не обратила внимания, а что тебе кажется странным?

– Ну, она какая-то вялая, меланхоличная. Уже несколько дней оставляет меня без ужина и, по-моему, даже не замечает этого. Сегодня собиралась отправиться к тебе, но перед встречей решила обойти все магазины женской одежды и салоны красоты, объяснив это тем, что у нее, видите ли, депрессия, и ей нужно развеяться.

Почему у нее депрессия, я не понял, думал, ты знаешь.

– Не знаю, – удивилась я. – Игорёк, у меня последние деньки выдались напряженные, я, может, что из виду упустила, но если Антонова сегодня придёт ко мне, то непременно у неё всё выведаю.

– Только ничего не говори ей о моем звонке, ты же Свету знаешь, – вздохнул Игорь.

– Знаю-знаю, – подтвердила я.

 – Можешь не объяснять.

Распрощавшись с Игорем, я не успела отойти от телефона, как он зазвонил снова. Это была сама Антонова. Бодрым голосом сообщила мне, что будет через десять минут. Я искренне попыталась уловить в её интонациях меланхолию, но тщетно. Ну, что ж, через десять минут мне предстояло выяснить, в чём дело, а пока…

Я не успела собрать мысли в кучу, как телефон опять подал признаки жизни.

– Прямо как в Смольном, – буркнул Глеб, делая телевизор громче. Я заткнула одно ухо пальцем, а к другому приложила еще не успевшую остыть трубку.

– Маюшечка, – защебетала трубка голосом новоиспеченного поэта. – Как ты там, радость моя? Не звонишь совсем.

– Дела были, – сухо ответила я.

– Ясно, – ласково отозвался Гришка и безо всякого перехода принялся сыпать подробностями недавнего бенефиса.

– Рада, что все прошло удачно, – прервала я его монолог, бросив взгляд на часы.

– Да-да, – подтвердил Гришка. – Не просто удачно. На мероприятии присутствовала руководитель отдела культуры.

Так вот, она предложила устроить вечер поэзии в эту субботу. Я оказался в числе приглашённых, представляешь? Буду читать стихи, делиться опытом, отвечать на вопросы поклонников…

– Гришка, ты о чём? О каких поклонниках ты говоришь? А опыт? По-моему, тебе самому не мешало бы его поднабраться.

– Нет-нет, – запротестовал Гришка. – Если всё правильно обставить, то уже можно говорить и об опыте, и о поклонниках, и о… музе моей.