Дремучее сердце

Дремучее сердце

Екатерина Иртегова

«Альбина легла, но спать совсем не хотелось. Фантазии осторожно подкрадывались и ложились рядом на кровать. Их становилось всё больше, больше. Они располагались на соседней половине. Потом пришли и буквы – расселись на тумбочке. Следом – желания – и вот уже открыты двери в шкаф – все рассаживаются на полках, бесцеремонно тесня вязаные бабушкой толстые носки, белые блузки на вешалках, платье в горошек и даже сменные воротнички. Альбина ворочалась – то ли заснуть – завтра на уроки, то ли встать и писать…» В поисках утраченного вдохновения молодая писательница уезжает из шумного города в далекое село и устраивается в местную школу учительницей литературы.

Но все попытки написать хотя бы несколько строк заканчиваются неудачно. Отчаявшись, главная героиня идет в глухую чащу, где по слухам живет нелюдимый лесник со взглядом волка, умеющий открывать дороги в иные миры. Сможет ли Альбина растопить его дремучее сердце и найти себя – прежнюю или новую, тут уж как повезет…

Екатерина Иртегова

Дремучее сердце

Очередные сумерки спускались на деревню.

В лесу гулко ухал филин. И шла в закат ещё одна, какая по счёту, женская фигура. В бесформенной бесцветной шали, спотыкаясь о ветки, цепляясь за кусты, в далёкую избу. За цветом. За счастьем. За надеждой. Альбина тоже хотела счастья.

– Жди здесь. От тебя всё равно не отделаешься.

Направившись к сараю, с остервенением пнул некстати попавшееся по пути металлическое ведро. Семена подсолнечника, на мгновение веером повиснув в воздухе, безнадёжно рассыпались по тонкой корке снега.

Альбина, словно очнувшись, вздрогнула. С веток сосен, почти в самом поднебесье, хлопая крыльями, взлетели чёрные вороны.

– Ну, идёшь? С тобой подальше надо бы, до оврага.

Через его правое плечо был перекинут наполненный чем-то холщовый мешок. Она пошла следом, спотыкаясь о сучья, проваливаясь в прикрытые прошлогодней травой ямки. Тропы поворачивали в самых неожиданных местах. Так же, как и события последних недель.

Глава первая

Казалось, только вчера, а ведь прошло уже несколько недель, она ехала в поезде за новой жизнью, которая должна была наступить утром. Прямо на станции «Хелюля». По крайней мере – так было записано в планах. Еще с вечера признаки городской атмосферы сходили на нет вместе с этажностью домов. Фонарей вдоль рельс и дорог становилось все меньше. Асфальт встречался реже, а коровы и лошади, пасущиеся неподалеку от железной дороги – чаще.