Нехорошее поле. Мелочи жизни и одна страшная история

Нехорошее поле. Мелочи жизни и одна страшная история

Екатерина Константиновна Гликен

Страшные истории бывают разными. Тут уж кто чего больше боится: кто привидений, кто бедности, кого-то и вовсе ничего не пугает. А бояться надо только одного: перестать быть человеком, сердце человеческое потерять. А страшилки – это ерунда, вон их у меня сколько – на любой вкус: открывай да читай!Содержит нецензурную брань.

Екатерина Гликен

Нехорошее поле. Мелочи жизни и одна страшная история

Нехорошее поле. Быль

Хотите верьте, а хотите нет, только никогда не ходите искать клады к заброшенным колодцам

– Она тогда умом вихнулась совсем.

– Дурочка стала? Как Володька?

– Не-е, – протянула бабушка. – Кабы как Володька, так и пусть её. А то злая стала, свирепая. Не хочу про неё, от греха подальше. Что ты пристал? Иди вон воды лучше принеси…

Своего колодца у нас не имелось, приходилось пользоваться чужими. Один колодец – общий, на деревне, недалеко. А второй – через поле прямиком, одинокий, старый.

Про него давно ходила дурная, нехорошая слава. А после разговоров про Васильну-горемычную идти туда было страшновато. Что ни год у колодца в той стороне люди пропадали. Понаедут черные копатели да туристы, и к колодцу – шасть. Сколько себя помню эта история каждое лето повторяется. Студентом был, даже искать ходил пропавших. Теперь – нет, может, это и плохо, да ведь сказано – не суйтесь вы в наши леса, пропадёте, а все равно лезут. Тьфу на них. Раз уж им-то на себя наплевать, мне-то какое дело?

На заброшенный колодец страшновато, но на деревне после вчерашнего показаться еще страшнее.

Я постоял в нерешительности, раздумывая, выбирая из двух зол: в темное место через гиблое поле или через людские разговоры по деревне? Загулял. С кем не бывает? Но эти ж бабы век помнить будут, на деревню и носа казать страшно.

Старый колодец, казалось, совсем близко: от дома прямиком через поле рукой подать. Раньше поле было естественным разделом между деревнями. За полем – Малая Мараморка, мы, стало быть, Большая. Ее, Малую то есть, во время войны разграбили и пожгли. А наша уцелела – больно дома хороши были, ладные, в них фрицы штабы устроили.

Да только был в той деревне Малой дед Максим. Это по городам люди без истории живут, сами по себе, как осина на ветру. А на деревне всяк на виду, не спрячешься, за каждым человеком своя слава идет.