Сквозь ад

Кому повезло меньше – отправляется в мрачное и холодное подвальное помещение… Что за мысли лезут в голову. И сколько ждать «ангела» моей дочери?!»

Калинин стоял в холе и присматривался к каждому человеку в белом халате, пытаясь разглядеть в них своего давнего друга и лечащего врача дочери, Алексея Новикова.

– Здорова Андрюх, – окликнул голос за спиной.

– О, привет Лёха.

– Что-то ты совсем исхудал.

– Да как тут не похудеешь, вечно нервы на пределе.

– Рассказывай, что у тебя? – незамедлительно перешёл к делу Новиков.

– В ОМС сообщили об отсутствии биохимического анализа крови.

– Этого не может быть! Я лично собирал все документы на отправку, неоднократно их проверив.

– Я тоже самое говорил, ругался, но им мои слова «как об стенку горох».

– Этим ничего не добьёшься. Они так и будут тянуть время, пока сам не сдашься или пока… – у доктора промелькнула ужасная мысль о дочери Андрея. Но озвучивать он ее не стал, а спокойно резюмировал.

– Денег хотят.

– Уже понял. Ради Ксюши последнюю копейку отдал бы, только где ее взять.

На одном пособии не разбогатеешь, – иронично проговорил Андрей.

Наступила пауза в разговоре. Собеседники погрузились в размышления. Первым прервал тишину Новиков.

– Я пообщаюсь с главврачом. Уверен, у него есть связи в ОМС. Попрошу все уладить.

– Лёха, буду очень благодарен за замолвленное словечко! И ещё у меня появилась надежда добыть деньги. Вчера позвонила одна женщина, представилась Натальей и активисткой какого-то движения за справедливость.

Не знаю, кто такая и откуда взяла мой номер, но у неё есть выход на нашего мэра. Предлагает с ним встретиться и, может, он чем-то поможет.

– Конечно, попробуй, Андрюх. Тебе сейчас за все цепляться нужно. Мир не без добрых людей. Вдруг получится.

Друзья хотели уже попрощаться, но у Калинина осталась ещё одна, самая желанная просьба к Новикову.

– Лёх, можно пройти к Ксюше?

Доктор взглянул на друга. В красных от бессонных ночей и блестящих от накопившихся слез глазах угадывалось огромное желание увидеть любимую дочь.

Губы Андрея дрожали. Он пытался изобразить улыбку. Никогда ещё Алексей не видел товарища таким поникшим и замученным. За два года борьбы за жизнь дочери отец сильно постарел и выглядел теперь намного старше своих лет. Отказать было трудно.

– Надевай бахилы и халат.

Маленькое худенькое тельце лежало на боку под тонким одеялом, свернувшись в позу эмбриона. Светлые волосы ребёнка практически сливались с белой простыней.