Исход

Я простила тебя за то, что ты не можешь покинуть меня. Я больше не потревожу твой покой. Обещаю… Но… Я обещала хранить ракушку до самой смерти. Я обещала любить тебя вечно. И я люблю тебя, всё ещё люблю тебя, несмотря на то, что я даже не помню твоего лица. Такое у меня проклятие. Прости меня. Прости… Ты будешь со мной в небе? Прости меня за слабость… я просто очень боюсь умереть без тебя. Мне кажется, что небо непременно погубит меня.

Закрываю глаза руками. Я устала, смертельно устала. Я не помню своих снов, кроме пожаров, которыми они заканчиваются.

Но мне кажется, было что-то до. Было нечто прекрасное до того, как всё поглотил огонь. Например, стихи.

Одеваюсь, и свет в каюте становится ярче. Умный компьютер понял, что я проснулась. Я не хочу больше думать и просто натягиваю серую водолазку, серые штаны и серую куртку. Чистые вещи пахнут ромашками. Какой необычный порошок. И откуда я знаю, как пахнут ромашки?

Иду на ужин вместе со всеми. Кто-то смеётся, со мной здороваются и улыбаются.

Я в ответ тоже. Мы делаем вид, будто всё нормально. Наверное, так раньше снимали кино.

Столовая – просторная и светлая. Белая, как и всё в нашем подземном царстве. За огромными окнами-экранами над безбрежной зеленью светит золотое солнце. Мне кажется, там не хватает реки и берёзовой рощи. Надо бы обратиться к компьютерным техникам, чтобы они поменяли заставку.

Иду к столу у окна. Мы всегда кушаем за ним. Виктор уже взял еду и ждёт меня: улыбается. Он знает, что я люблю: малиновый джем.

Белковая каша, отвратительное безвкусное месиво, одна для всех. Подливки разные. Я люблю красную, которую называют малиновой. Думаю, к вкусу малины она не имеет никакого отношения. Виктор любит зеленую, мяту. Иногда я её тоже ем.

Виктор встаёт, галантно отодвигает стул, помогает мне сесть. Затем садится сам и поднимает стакан с водой. Чокаемся. Наш маленький смешной ритуал, который мы подсмотрели в фильмах. Едим. Виктор спрашивает о моём самочувствии, а затем говорит, что, как и обещал, подал прошение о семейной каюте.

Я улыбаюсь, а внутри тайно прошу Вселенную и Бога, чтобы нам отказали. Хотя, я знаю, разрешат. У нас обоих много наград, и мы уже столько лет летаем вместе. Я – пилот, а он – стрелок. Не представляю небо без него. Как и не представляю свои воспоминания без Рустама, хотя давно перестала его искать. После разговора с Киотой много лет назад. Но всё ещё надеюсь встретить. Верю, что случится чудо, и я увижу его.