Голос

И всё это этим скрипучим, металлическим голосом. Аж мурашки по спине бегут. – Девушка поморщилась. – Видишь? Как вспомню аж в дрожь бросает.

– Маша, ну не это ведь важно в жизни!

– А для меня важно! Ты сама морщишься, когда он говорит. Все морщатся и продолжают слушать, а он, как идиот, болтает и не умолкает, всё шипит и шипит, как радиола. И никто ведь не скажет ему, сын великого учёного, богатый сын. Иногда мне его даже жалко.

– Что ты такое говоришь, Маша?! Так ведь нельзя.

– Ну это ведь правда, мама, ты это знаешь! Только потому что он богат ты стараешься не замечать этого, а я не могу.

Все мои друзья его терпеть не могут, потому что он не замолкает. Всё трещит, трещит, всё о науке, о философии, литературе. Никита очень любит литературу, но после часа общения с ним, он говорил мне, что книжку в руки взять не может, голова сразу болеть начинает.

– Никита твой, сам ещё тот болтун, меньше бы ты его слушала.

– Уж лучше я Никиту послушаю чем его! – между бровками девушки появилась еле заметная морщинка.

– Машенька, он ведь любит тебя! И ты его любишь, ведь правда?

– Не знаю, мама, не знаю. Наверное…

– Что же ты, Машенька, дитя моё, из-за такого пустяка…

– Не пустяка! Не пустяк это, матушка! Хоть убей! Не могу я его слушать! Голова болит! Ладно выглядит, как кукла, на лице или так, – она подняла уголок рта пальцем вверх, – или так, – уголок опустился вниз. – И ещё эта трещотка, что у него в горле застряла… Невыносимо! У него отвратительный голос! Просто невозможно отвратительный и сам он… Кукла!

– Вздор! – воскликнула матушка.

 – Сегодня он будет в этом доме, и ты будешь милой и обходительной!..

– А я тебе что? Марионетка?! Верёвочку потянешь и плясать стану?

– Маша! Я твоя мать и пока это так ты будешь меня слушать! Ты ещё слишком юна, чтобы сама принимать решения, особенно такие. Я твоего отца тоже в начале не переносила, прости господи, но как поженились, как вместе жить стали, так всё и наладилось. Потом ты появилась и всё прошло.

Посмотри, как мы с твоим отцом дружно живём.

– Я вижу, как вы дружно живёте…

– Что?! – брови матушки поднялись.

– Ничего…

– Чтобы я больше подобных слов не слышала. Ты меня поняла?!

– Да, матушка, извините.

Девушка потупила глазки. Медленно повернулась к зеркалу и стала купать лодочку в волосах дальше, только теперь гораздо медленнее.

Матушка смотрела в отражение на хмурое личико дочери. Подошла и осторожно положила ладонь на хрупкое плечико.