Кривое зеркало любви (Софья Перовская)

Кривое зеркало любви (Софья Перовская)

Елена Арсеньева

Дамы плаща и кинжала

«– Да что они там? – сердито спросил Александр Николаевич. – Все собрались, давно ждут!

– Их высочества беседуют с ее величеством, – пожал плечами Адлерберг, министр двора и старинный друг императора…»

Елена Арсеньева

Кривое зеркало любви

Софья Перовская

Мир догадок и тайн… Мир коварства и обмана, в котором как рыбы в воде чувствовали себя не только мужчины, но и женщины. Выведать государственную тайну, оказать влияние на политику целой страны или поведение некоего выдающегося человека, организовать убийство императора или полководца – они справлялись с этими заданиями с той же лихостью, что и их коллеги сильного пола.

Их сила была в их слабости.

Виртуозные притворщицы, они порой и сами не могли отличить свою ложь от своей правды. Именно поэтому в эти игры охотно вступали актрисы: каждая из них мечтала об амплуа главной героини интриги! Бывало, впрочем, что и добропорядочные мужние жены, вдруг ощутив в крови неистовый вирус авантюризма, вступали на тот же путь.

Каждая из них вела свою роль под маской невидимки. Великую роль – или эпизодическую, ведущую – или одну из многих. Кто-то из них вызывает восхищение, кто-то – отвращение.

Странные цели вели их, побуждали рисковать покоем, честью, жизнью – своими и чужими. Странные цели, а порою и непостижимые – тем более теперь, спустя столько лет и даже веков. Хотя… ведь было же когда-то сказано, что цель оправдывает средства.

Для них это было именно так.

Познакомившись с нашими российскими дамами плаща и кинжала, можно в том не сомневаться.

* * *

– Да что они там? – сердито спросил Александр Николаевич. – Все собрались, давно ждут!

– Их высочества беседуют с ее величеством, – пожал плечами Адлерберг, министр двора и старинный друг императора.

Он посмотрел на эти сошедшиеся к переносице брови и неприметно усмехнулся. Государь порою бывает нетерпелив, как влюбленный мальчишка.

Уж, казалось бы, теперь, когда он поселил свою ненаглядную Екатерину Долгорукую, ныне получившую титул княгини Юрьевской, в Зимнем дворце (между прочим, над покоями императрицы, что, мягко говоря, бестактно, однако бестактность сия обсуждается только шепотком и только в кулуарах, ибо, что дозволено Юпитеру… а Юпитеру дозволено все!), когда может увидеть ее в любую минуту, он должен бы с бо?льшим терпением переносить такие обязательные ситуации, как парадный ужин.