Роковая любовь (Нинон де Ланкло, Франция)

Роковая любовь (Нинон де Ланкло, Франция)

Елена Арсеньева

Преступления страсти. Месть за любовь

«– Нинон… Боже мой! Нинон, вы ли это? Помните меня?

– Маркиз де Жерсей… Неужели вы думаете, что я могла забыть вас? Я вас узнала с первого взгляда!

– Вы мне льстите, дорогая, ведь за те двадцать лет, что мы не виделись, я порядком постарел…»

Елена Арсеньева

Роковая любовь

(Нинон де Ланкло, Франция)

– Нинон… Боже мой! Нинон, вы ли это? Помните меня?

– Маркиз де Жерсей… Неужели вы думаете, что я могла забыть вас? Я вас узнала с первого взгляда!

– Вы мне льстите, дорогая, ведь за те двадцать лет, что мы не виделись, я порядком постарел.

– Все стареют, маркиз, все стареют… – проговорила изящная дама с яркими синими глазами, нежным лицом и темными, небрежно уложенными кудрями. Она была поразительно хороша, и редкий мужчина, гуляющий в ту пору по Тюильри, не задерживал на ней восхищенного взгляда.

– Все, кроме вас, прекраснейшая! – усмехнулся человек с лицом, столь щедро изборожденным морщинами, что оно казалось изрезанным резцом. – Вы все такая же, вы все такая же, какой были во время наших незабываемых свиданий. Ничуть не изменились! Увидев вас, я уж решил было, что годы обратились вспять. Этих двадцати лет как не бывало!

– Что?! – раздался рядом недоверчивый возглас, и прекрасная дама повернула голову.

На нее изумленно и восторженно смотрел молодой человек, одетый столь же роскошно и изысканно, как и маркиз де Жерсей. Вообще между ними наблюдалось изрядное сходство, вот только глаза у молодого человека были не темными, как у маркиза, а синими, чем-то напоминающими глаза дамы.

– Дорогая моя, – сказал де Жерсей, – позвольте вам представить моего воспитанника. Альберт де Вилье – сын одной… одной моей давней приятельницы, которой… которой давно нет с нами. Я был в некотором долгу перед его матерью, а потому присматриваю за ним. Прошу извинить неотесанность молодого человека, он буквально несколько дней назад прибыл из провинции, из моего бургундского имения. У меня хватило времени только отправить его к хорошему портному и куаферу, однако заниматься его манерами было пока недосуг. Поэтому он и позволил себе прервать нашу беседу.

– Да будь я воспитан при дворе и проходи курс хороших манер у самого шевалье де Лозена, которого считали воплощением куртуазности, и то я потерял бы власть над собой, увидев вас, мадам де Ланкло! – пылко и вполне комильфотно воскликнул юноша.