Бездомные боги

Нет, к чертям собачьим весь этот мир, это мой выходной, и посвящён он будет только мне!

Это божественно! Сидеть после аромаванны, завернувшись в огромное махровое полотенце, и потягивать через трубочку молочный коктейль. А вокруг вертится бешеный понедельник: народ торопится на работу, толпится на линиях в мечтаниях о полупустых вагонах, счастливчики, застрявшие на обесточенных участках, получают возможность подумать о жизни и получить выговор от начальства. И над всем этим безобразием то и дело открываются немыслимые стыковочные шлюзы, к платформе подплывают транспортники-левиафаны, бранятся диспетчеры, им отвечают самыми замысловатыми выражениями пилоты… А я сижу и потягиваю коктейль через трубочку.

Блаженства много не случается – запиликал видеовызов. Вот интересно, идентификатор незнакомый, но не с работы – и то хорошо.

– Мне изображение, собеседнику только звук. Соединяй. Да, я слушаю.

– Хелена, здравствуйте.

С некоторым запозданием экран вывел картинку. Вот то, что называется «моему изумлению нет предела».

– Госпожа де Су? Здравствуйте… Какими судьбами?

– Да, хорошо, что Вы меня помните.

– Как Грета? Как реабилитация?

– О, отлично. Всё прошло в кратчайшие сроки. Хелена, простите за бестактность, но мне крайне важно убедиться, что Вы одна. У меня… я к Вам с личным… с личной проблемой.

– Хорошо.

Если бы это был мужчина, ни за что видеоканал не подключила! Лицезреть мою физиономию, вымазанную болотно-зелёной маской – зрелище не для слабонервных.

– Ой, простите, что вытащила Вас из ванной.

– Нет-нет, мне ещё десять минут сидеть.

– Хорошо, – она замялась. – Никогда в Ваших способностях не сомневалась. Я как раз по поводу Греты.

Смешной народ: когда задаёшь вопрос, продиктованный банальной вежливостью, они думают, что ты прочёл их мысли, да ещё и через экран.

– Я слушаю.

– Вы общались с ней, после того как её отвезли в реабилитационный центр?

– Нет.

– В общем… Дэниел стал часто навещать её; после того как её выписали, они начали встречаться.

– Ей же восемнадцать исполнилось?

– Да.

– И в чём проблема?

– Даже не знаю, как объяснить… Понимаете, она изменилась.

– Вообще, было бы странно, если б человек, которого сняли с наркозависимости, не изменился.

– Нет, то есть да. Но я совсем не узнаю её. Грета всегда была девочкой с ершистым характером, а теперь стала какой-то слишком правильной.