Шаман. Возвращение. Часть третья

Баба была работящая, всё у неё в руках горело, дело она своё хорошо знала. Всё у неё блестело, всё колосилось, везде порядок, а, главное, коровы здоровые и удои всегда высокие. Что ещё хозяину от работника надо? Доволен был ею Родионыч, положиться на неё было можно как на себя, а то, что народ жалуется, ну так что ж…

Дело в том, что Степанида отличалась характером тяжёлым, если не сказать скверным. Подчинённых держала в ежовых рукавицах, спуску не давала, не стеснялась она крепкого, мужицкого словца, да и подзатыльник могла в сердцах нерадивому работнику отвесить. Потому как за дело радела, за копейку хозяйскую.

Говорят, сбежал от такого материнского несносного характера сын-то её родной, Семён. Тоже парень горячий был, воевали они с матерью не на шутку. Как ушёл в армию, так домой и не вернулся. Живёт, говорят, где-то в райцентре, собак дрессирует, к матери раз в год через год наведывается, да и то мира между ними на пару дней только и хватает.

Как новый работник-то к ней на ферму пришёл, взялась было Степанида за его воспитание. И рукава было засучила, и горло для большей громкости, откашлявшись, прочистила. Коршуном над ним кружила, змеёй вокруг вилась, глаз с него не спускала, а придраться-то было и не к чему.

Что скажут, то и делает. Бидоны таскать? Пожалуйста. Сено с места на место перекладывать? Без проблем. Навоз выгребать? Да не вопрос. И всё-то он на совесть делает как для себя. Не халтурит, время зря не теряет, то, что плохо лежит, домой не тащит. Трудно было в это поверить Степаниде Петровне, да против фактов не попрёшь. Расслабилась она понемногу, доверием к нему стала проникаться, уважение к этой его честности да порядочности испытывать.

Вида она, конечно, не подавала, но уже не зыркала на него яростно из-под платка, да и подумывать стала о том, что можно ему доверить работу полегче, да поответственней – возить молоко в комплекс к Карцеву на переработку.

Говорят, построил этот комплекс его бывший зять, безвременно погибший. Хорошо построил, качественно. Не нарадуется Александр Георгиевич своим детищем. Да и всем окружающим хорошо. Ближе стало молоко ездить сдавать, да цену Карцев неплохую платит, не жадничает.

Думать-то об этом Степанида думала, да пока не торопилась. Ведь сейчас молоко возил сынок самого Родионыча Валерка. Оболтус, вороватый на руку, но ведь хозяйский сын. Не радовал он Степаниду и будь это в её власти, давно бы турнула этого бездельника с фермы, но идти супротив воли хозяина не решалась.