Исчезающая сказка

Мне приходится бросать перо и бежать на земляничную поляну. Я стараюсь сделать всё как можно быстрее, но каждый раз, когда я возвращаюсь обратно, то не могу найти ни пера, ни исписанных листов, они фантастическим образом исчезают. Я беру новое перо, но оно не желает продолжать то, о чём я писал, оно начинает писать новую сказку. За много-много лет я так и не узнал ни одной тайны, так и не закончил ни одной сказки. Вот и сейчас, убегая за земляничными чернилами, я оставил на столе красное перо и лист с недописанной сказкой.

Но, как видишь, на столе ничего нет. И это всё происходит потому, что Ван-Ховен ужасный хитрец. Верно, Ван-Ховен?

– Да, – ответил пузатый толстячок.

Голос у него был не очень-то приятный. Наталка подумала, что голос Ван-Ховена похож на холодный северный ветер. Поёжилась. Решила, что о плохом не нужно думать. Пусть всё идёт своим чередом. Сказочник знает, что делать. Он наполнил чернильницу земляничным соком, взял зелёное перо, улыбнулся:

– Устраивайся поудобнее, девочка.

Ван-Ховен расскажет нам с тобой одну из своих таинственных историй.

– Сколько раз повторять тебе, Ганс, – проворчал Ван-Ховен. – Я не рассказываю сказки, а творю их. Вот и сейчас я подарю тебе и твоей гостье своё новое творение.

– Сейчас ты заставишь меня испытывать муки творчества, – укоризненно произнес Ганс.

– Пусть так, – Ван-Ховен усмехнулся. – Но это – самые счастливые минуты в твоей жизни, Ганс.

– Да, пожалуй, ты прав, – согласился сказочник.

 – Ты тысячу раз прав, мой милый хранитель тайн. О чём ты сегодня поведаешь мне?

Тебе расскажу я о дальней стране,

Где кружат орлы в голубой вышине,

Где змейкою быстрой струиться река,

И в замке уснув, притаились века.

Наталка удобно устроилась в мягких подушках и с интересом смотрела на летающее зелёное перо, которое оставляло на белых листах бумаги ровные ряды округлых малиновых букв. Голос Ван-Ховена звучал то громче, то тише, то замирал на несколько мгновений, то превращался в нескончаемый водопад слов.

И тогда Наталке начинало казаться, что она видит всё, о чем говорит хранитель тайн. Нет, не просто видит, а является непосредственной участницей сказочных событий. И лишь одна мысль волнует её больше всего на свете: «Только бы не закончились земляничные чернила. Только бы они не закончились…»

Темнота южной ночи была такой жуткой, что ничего нельзя было рассмотреть на расстоянии вытянутой руки.