Чайный аромат. Проза

Очнулась я в тесной, полутемной каюте, на топчане. Под потолком покачивался тусклый фонарь, дверь оказалась заперта, в углу стоял кувшин с водой, рядом лежало чистое полотенце. Сотни вопросов мучили меня. Куда мы идем? Что с бригантиною и отцом? Почему дядя? Откуда здесь Гран? Тот самый Гран, так часто навещавший дядю в его доме. Вдвоем они играли в кости. Сидя напротив друг друга, жадно глядя на выпавшие из кулака камни, набычившись – считая монеты. Гран всегда вскидывал вверх руки и тряс плотно сомкнутыми ладонями, откуда был слышен быстрый перестук камушек.

Неужели они тогда задумали свое черное дело? Все это походило на сговор. Только вот мой дядя не вписывался в этот рисунок никак.

Умывшись, я вдруг поняла, насколько сейчас одинока, беззащитна и – расплакалась. Дверь распахнулась, и я увидела своего дядю Пьера, за его плечом усмехался Гран.

– Джеми! Извини за перемену в твоей жизни. Обстоятельства требуют твоей подписи вот на этой бумаге.

Дядя протянул мне лист, и я прочла, что право собственности на владение торговой компании моего отца завещано мне, и ниже – где я отказываюсь от всех прав в связи с отъездом в Америку.

Оформлено нотариусом в Сен-Назере. Подпись и сургучная печать.

– Негодяй! Ты убил моего отца, и требуешь подписи? Прочь!

И тут же упала на топчан от удара Грана. Лицо мое пылало, левую щеку обволакивало жгучей болью, я почувствовала солоноватый привкус на губах.

– Хватит, Гран! Она все поняла! Дадим ей время на размышление.

А потом доставишь ее в Марокко, продашь работорговцам, которые и довезут эту красотку до Америки!

И они захохотали!

Дверь захлопнулась, и слезы, слезы душили меня…

Я взглянул на нее, заметив слезы на глазах. Взял ее руку.

– Джеми! Вы, наверное, голодны? Пойдемте со мной, поужинаем вместе. И там Вы расскажете, что было дальше. Хорошо?

Она улыбнулась.

– Спасибо Вам. Идемте, я действительно устала и голодна.

Когда мы расположились за столом, и я распорядился подать нам ужин.

Хозяин принес нам овощи и зелень, два великолепных жареных цыпленка, кувшин розового вина. И мы с Джеми принялись молча уплетать – она несколько раз пыталась продолжить свою историю злоключений, но я прикладывал палец к губам и – Джеми понимающе кивала головой. После этого я проводил ее на свой шлюп, открыл свою тесную, но уютную каюту, объяснил что, где и как, и пожелал спокойной ночи.

Поднялся на палубу, огляделся.