Истинная одержимость дракона

Поле заканчивается дорогой, за которой начинаются посевы хлеба, по ним бегать уже нельзя, да и незачем, спрятаться не выйдет. Низкое солнце красит всё вокруг в золотисто-алый. Воздух ещё душный от дневной жары, но после заката быстро станет холодно. Если не придумаю, что делать, ночь будет непростой.

При условии, конечно, что я смогу удрать.

Смотрю вправо. В деревне лают собаки, слышно крики. Меня начали искать? Вздыхаю и поворачиваю налево, к лесу. Если и бежать, то только сейчас, другого шанса не будет.

Деревья совсем близко. Кажется, мне пока везёт, никто не выходит искать… сейчас зайду в лес и…

– Набегалась?

Я подпрыгиваю с перепугу и чуть ли не на землю падаю. Между кукурузным полем и лесом тоже есть дорога, которую сейчас занимает четвёрка чёрных жеребцов, впряжённых в добротный экипаж. Вояка беззаботно гладит морды первой пары.

Гаргулья срань…

– Значит так, шпилька, – он величественно оборачивается и складывает ручищи на груди, – либо ты садишься в экипаж как леди, либо я загружу тебя как зверёныша.

Выбирать тебе, конечно, но я бы не советовал испытывать моё терпение и продолжать демонстрацию своей бестолковости.

Я упираюсь руками в колени. Как же меня этот придурок напугал! Тело одновременно морозит и бросает в жар, в боку начинает колоть, будто намекая, мол, хватит бегать, Инга, помрёшь уставшей.

Пока пытаюсь привести дыхание в порядок, вижу подошедшие мужские ботинки. Кажется, я могу обе ноги в такой засунуть.

Перед носом появляется ладонь. Я отбиваю её в сторону и выпрямляюсь. Вояка усмехается.

– Думаешь, если будешь дерзить, что-то изменится? Можешь не стараться. Мы и орешки понаглее ломали. Поехали уже. В эту дыру и так неблизкий путь.

Последнее обижает сильнее, чем насмешка над моим раздражением.

– Отвали от меня, – рычу сквозь зубы. – Я не поеду никуда! Там и без меня хватает дурочек!

– Но ни у одной нет волос такого цвета. Глаз тоже, – он наклоняет голову к плечу и ухмыляется.

 – Я не первый год девчонок собираю, да и на отборах присутствую, а таких ещё не видел.

Липкий взгляд, которым он меня окинул, неприятен. Хуже всего то, что на волосах его внимание не задерживается. Зато на губах, груди и бёдрах – да.

Вот меня ещё вояка на побегушках у императора глазами не раздевал!

– Охамел совсем? – вспыхиваю я и замахиваюсь, чтобы влепить ему очень даже заслуженную пощёчину. – Ты куда…

Он без труда ловит мою руку.