Я, Цезарь

Он хотел знать ее варварское имя, чтобы назвать светлые волосы и потухшие голубые глаза, губы и руки, лоно и грудь, ведь время утянет в могилу плоть, только имя останется, его сила не даст забыть человека, словно его и не было в мире. Потребность, жажда не исчезнуть целиком после смерти владела им всегда, словно он родился с нею и ощущал, как незримые знаки, вырезанные на его костях.

Смерть не должна быть концом, вот что он решил для себя твердо.

Уходя из тесной комнатушки без окон, где сонно чадили светильники, он вложил женщине в ладонь последний серебряный денарий.

– Не отдавай хозяину, припрячь. Может, скопишь себе на свободу.

– Свободу, – повторила она медленно, будто не понимая значения слова.

Она поцеловала его на прощание в щеку, от чего он покраснел. Лишь в том целомудренном поцелуе и была трогающая сердце близость.

Когда он вернулся домой, отец одобрительно хлопнул его по спине:

– Вот ты и стал мужчиной.

Но это была неправда.

Не ребяческие игры с мечом и не объятия рабыни-северянки возвели его в возраст мужественности.

Это сделала первая, узнанная им смерть, которой можно было испугаться, попятиться малодушно назад, прячась за женские юбки, юный возраст и древнее имя.

Вместо этого Гай из рода Юлиев назвал себя Цезарем и обручился со Смертью, и с тех пор она шла с ним рядом, как старая верная подруга, отмечая каждый его новый шаг и самые значительные вехи пути, крепко поддерживая за плечо костлявой рукой.

До конца.

Nomen est omen

– Всегда помни, что принадлежишь к древнейшему патрицианскому роду, – сказала однажды мать, когда ему пришлось надеть трижды заштопанную после его ребяческих игр застиранную тунику, – такого не купишь ни за какие деньги.

Его происхождению можно только позавидовать, но семья Юлиев давно обеднела, большинство родственников лишено влияния в обществе, а Рим пахнет гражданской войной. Металлом, дымом, облаками пыли под копытами боевых коней. Кровью.

Рим раздирает на два имени, звучащие, как бронза кимвалов: Цинна и Сулла.

Гай Юлий слышит, как звенящие отголоски разносятся по всей стране.

Его личное, а не родовое имя не унаследовано им от отца. Его когномен не означает ни «честный», ни «жестокий», ни «счастливый», ни «худой», ни «рыжий», ни «левша».[5 - Точное значение когномена Цезаря неизвестно в отличие, например, от прозвища «Сцевола», означающее «левша».]

Прозвище «Цезарь» не обозначает вообще ничего.