Любое желание за Вашу душу

Но лично меня более всего возмущает, что даже моя родная московская область состоит из островов, полосок и т. п., уровень жизни внутри которых значительно отличается по качеству медицинского обслуживания и образования, уровню зарплат и пенсий и т. д. О жизни людей в удалённых областях я уже молчу.

Диабет 2 типа заставляет меня периодически ублажать свой желудок. Если в животе пусто, ноги подкашиваются, потом холодным обливаешься, в глазах темнеет. Для меня вкусная еда является ещё и допингом для творческого процесса.

Я пишу, пишу, пишу, поставив перед собой несбыточную цель – признание в цивилизованном мире, выраженное в каком-либо денежном эквиваленте. Честнее сказать – не в каком-нибудь, а максимально возможном.

Итак, стою я в очереди в кассу магазина «Дикси». Будучи обладателем учёной степени в области физики и математики, без труда подсчитала в уме, что мне хватит тысячи ре на цыплёнка табака, пару двухсотграммовых бутылочек козьего молока, два маленьких батончика колбаски, продававшихся по акции за 99 ре, на крохотный кусочек сыра и на килограмм яблок из «братской» Словении.

Я не учла, однако, того обстоятельства, что ценники очень часто являются фейковыми.

– Ну, как Ваши дела? Всё пишите? – спросил стоявший за мной мужчина.

Я его не узнала и ответила стандартной фразой из лексикона страны Советов:

– Дела идут, контора пишет.

В переводе на современный язык это означало, что за всеми делами советских людей наблюдало всевидящее око конторы. Так между собой называли КГБ.

– Ну, это когда было! – возмутился мужчина. – Теперь нет никакой слежки за гражданами. Мы живём в свободной демократической стране!

Ну, о-очень возмутился, доказав тем самым, что имеет к конторе непосредственное отношение. Он напомнил мне, что является владельцем миттельшнауцера, и что мы как-то разговорились с ним во время прогулки в парке о делах собачьих.

– Вы считаете, что мы живём в свободной стране? Я пишу, а контора отслеживает и пополняет моё досье. Ведь я пишу о вопиющих несправедливостях, о том, что многие из нас ощущают себя выброшенными за борт, нищебродами.

Когда-то я жила в центре столицы. А теперь я туда не наведываюсь. Не хочу напоминать себе, что отношусь к людям второго сорта. Центр это рай для богатых. В общем, пишу диссидентские романы.

Мужчина просверлил меня леденящим душу взглядом спецслужбиста, и вслух произнёс:

– Нобелевскую премию в области литературы Вы не получите никогда. Слишком большая конкуренция.