Мерцающие миры. Книга 1: Великий Котин

Живым он давно себя не считал, будучи уверен, что все атомы в его организме спинально вращаются в обратном направлении, чем у живых существ. Воду и пищу он принимал только после облучения их в особом, сконструированным им же самим устройстве, иначе они не усваивались организмом, даже вода не впитывалась поверхностью кожи. Впрочем, знали об этом лишь единицы. Как это работает – он никому не мог объяснить.

И все-таки надо было говорить. Она спросила прямо, без обиняков:

– Когда вы выходили в открытый космос, звезды мерцали? Они мерцали так же, как на Земле, или как-то иначе?

– Да, нет, да.

Извините, мне надо идти.

Он бросился бежать. Он не мог переносить ее вида.

– Задержите его, – бросила она охраннику, и тот передал по рации:

– Задержать.

Вскоре раздался вопль задержанного старца:

– Зачем? За что?

– Вы слишком много знаете. Вы должны рассказать о мерцании звезд.

– Вы что, хотите законопатить меня в психбольницу?

Тут раздался грозный рык начальника охраны здания:

– А теперь ты расскажешь мне все в последовательности! И не вздумай ссылаться на здоровье! Кто потребовал его задержать?

– Я, Ракитина, космонавт-исследователь.

– Проведешь допрос! Прямо в моем присутствии. У меня просто так по корпусу не бегают. Он двух роботов-официантов сбил, прямо с подносами. Очень нервно вел себя человек. Разберитесь, что там. Зайдите в четыреста седьмую.

Разговор в четыреста седьмой, расположенной этажом выше конференцзала, оказался сложным.

Вызвали физика-академика из соседнего корпуса. Он вообще не собирался идти в гости к экономистам, тем более борющимся с коррупцией, но мерцание звезд…

Главный вклад в космические исследования Алексиса-Леона Стокса, так звали заслуженного космонавта, заключался в его выходе в открытый космос без страховочных приспособлений. Дистанция его отхода от корабля тогда составила пятнадцать километров, собственно, большего не требовалось и в дальнейшем, и, хотя вся Земля следила за этим выходом, главного они тогда так и не поняли.

В обсерваториях знали, что из глубин Космоса доходили тревожные сигналы, и руководство космическими исследованиями решило, что только человек, заброшенный вглубь Солнечной системы, большего тогда не позволяли старинные ракетные двигатели, может понять, что же там происходит и к чему следует готовиться землянам. На всем лежала печать космического рока.