Чара

Чара

Александр Николаевич Кузнецов

Повесть состоит из двух частей, связанных мистическими событиями, происшедшими в жизни главного героя. В первой части он неожиданно для себя получает в наследство от деда удивительные способности к превращению в волка. Дед сообщает внуку об этом даре на своем 90-летии, но не успевает передать ему обряд очищения от этого дара и умирает. Главный герой становится оборотнем против своей воли. Во второй части книги он в поисках древнего обряда очищения уезжает в Горный Алтай и поселяется в доме колдуна, который много лет назад воспитывал его деда. В одно из своих превращений в волка он находит в лесу раненую белую волчицу, которая была вожаком стаи. Герой повести выхаживает ее, спасая ей жизнь. Волчица в благодарность за спасение становится ему другом и даже больше чем другом. В итоге волчица помогает ему найти этот обряд и расстается с ним, сохраняя навек в своем сердце больше, чем память об этом человеке. Сюжет рассказа держит читателя в напряжении до последних строк книги.

Александр Кузнецов

Чара

Часть 1.Наследство

Глава 1. День рождения деда

Огонь в камине то затихал, то вспыхивал с новой силой, пытаясь победить серый полумрак зала, еще с вечера окутавший стены здания. Отблески пламени плясали свой нехитрый танец на темных шторах, закрывших почти наглухо окна, которые давно никто и не пытался открыть. Все здесь словно готовилось к таинству перехода хозяина в какое-то новое неизвестное состояние. Так бывает иногда, когда человека настигает иллюзия. И тогда виновнику мнимого торжества, которому сегодня исполнилось 90 лет, кажется, что он добился ощутимого успеха в своей вечной и безнадежной битве со временем.

Дед наотрез отказался праздновать свое 90- летие, заявив, что никого из родни в этот день видеть не желает и что ждет к себе одного лишь внука.

Я любил своего деда, но видел его не часто. За свои 16 лет это была седьмая или восьмая встреча с ним, когда мы приезжали к нему в отпуск вместе с родителями. Это был эрудированный и разносторонне одаренный человек. Все это чувствовалось в его гордой осанке, грамотно поставленной речи с четкой дикцией, в умении поставить ударение на нужное слово. В своем монологе для его лучшего восприятия он мог то усилить голос, то свести его до шёпота и тогда вся его речь превращалась в театральное представление. В каждую нашу поездку к нему он всегда находил время рассказать мне новую историю, может быть даже из своей жизни.