Живые из Атлантиды

– Что же мы можем предложить родным, какие им гарантии дать в нашем положении?

– Ты помнишь, что моя жена Катя имеет польские корни, знает обычаи своего народа, а главное – язык. Выправил ей документы на другую фамилию и отослал с сыном в Финляндию. Это хоть и часть Российской Империи, но порядка там больше, всякие «кухарки», которые хотят управлять государством по Ленину, не беспредельничают.

– Ленин? Это кто?

– Думаю, ты о нем еще услышишь. И, не дай Бог, приблизиться к команде с Бронштейном, именуемым себя Троцким, или с Лениным, младшим братом цареубийцы.

Отец его чуваш, а мать – наполовину еврейка, наполовину немка. Так вот, снял я своей семье в Гельсингфорсе три меблированные комнаты. Научил, как распространить информацию, что глава семейства, то есть я, – сотрудник польской медицинской службы. При такой легенде смуту они точно переживут.

– Ну, а что ты делал во Пскове?

– Тебе скажу. Уничтожил очень важные документы, некоторые надежно спрятал, особо толковых офицеров пригласил с собой в Петроград.

– Так ты здесь целой группой! Одному то хоть как-нибудь уехать!

– Иван, ты не волнуйся. Пойдем, все объясню.

После нескольких переходов по рельсам и вдоль, и поперек, перед Иволгиным обнаружился на запасном пути товарный вагон, закрытый от вокзала кирпичной башней. Еще приблизившись, Иван увидел вымпел белого цвета с нарисованным красным крестом, дескать, вагон санитарный. Но это вряд ли кого-то остановит, а вот написанное на дверях вагона большими буквами «Тиф.

Эпидемия. Лазарет. Похоронная команда 28/457», остановит даже самых безрассудных смельчаков. Ротмистр посмотрел на своего друга и продолжил:

– Итак, состав подадут под посадку где-то через час. Естественно, начнется давка и борьба за места. Состав тронется в путь, отъедет от станции на восемьсот метров и, не набирая скорости, будет плестись до нашего появления. Мы достанем из-под колес нашего вагона «башмаки» и покатимся под уклон. Через десять минут вагон столкнется с хвостом состава, сцепщики закрепят его, и по их команде поезд начнет набирать скорость… На следующий день мы должны прибыть в столицу.

У вагона прохаживался часовой в солдатской шинели с винтовкой. Увидев Очкасова, щегольски, по-офицерски козырнул и коротко доложил. Ротмистр принял рапорт и три раз стукнул по двери. Пока отпирали замки, Очкасов сказал Ивану:

– Когда войдем, представляться не надо. Я же назову только твое имя. Увидишь знакомых – сделай вид, что их не знаешь.