Битва двух сердец

Она почувствовала напряжение, исходящее от мужчины, и впервые обратила внимание на темные круги у него под глазами – вероятно, их причиной стала недавняя гибель его брата.

– Ясно. – Казалось, Эмилиано успокоился. – Но ты нет, Лорен. Я хочу, чтобы ты понимала мои намерения. Мне будет недостаточно лишь изредка видеть собственного племянника.

Лорен почувствовала головокружение и тошноту. – Что вы хотите этим сказать? – осторожно спросила она.

– Этот ребенок – Каннаваро. Будет правильно, чтобы он жил со своей семьей.

– Он живет со своей семьей! – Лорен покраснела от возмущения.

Он окинул взглядом ее более чем скромную кухню – растрескавшаяся раковина, крепкий дубовый стол, немало успевший повидать на своем веку, шкаф у дальней стены. Эмилиано вновь обратил на нее свой взгляд, упрямо поджал губы.

– Ты действительно думаешь, что здесь можно растить ребенка?

Его осуждение больно задело Лорен. Когда-то в этом доме она жила вместе с двумя любящими родителями и сестрой… Она решила не показывать ему своей печали.

– Да, возможно, это не дворец, где, как вы считаете, ему следует жить, – теперь она по-настоящему опасалась Эмилиано, – но я уверена, что при должном воспитании из этого небогатого дома Даниель вынесет больше, чем из стерильного дворца, который вы называете домом.

Мужчина стиснул зубы. Лорен уже видела это выражение: в тот момент, когда они слились воедино.

– И что ты или твоя сестра знали о человеческих ценностях? – вкрадчиво спросил он.

Лорен боролась с воспоминаниями об их обнаженных горячих телах.

– Тебе кажется, что ничего, – ответила она.

Конечно же, Эмилиано не слушал каких-либо объяснений, когда клеймил их с Викки. Лорен не собиралась убеждать его в обратном. По всей видимости, Эмилиано хотел приписать к ее прегрешениям похищение несовершеннолетних детей.

– Что же ты думаешь о моем доме?

Как ни странно, она никогда не представляла его только на швейцарских курортах, где отдыхали все богатые и знаменитые, или в стильном офисе, в самом центре его империи.

– Предпочитаю не тратить время на что-то подобное.

– Даже тогда, когда там, вероятнее всего, будет жить твой племянник?

Лорен заставила себя прикусить язык. Уже давно прошло время, когда ее волновало то, что думал о ней Эмилиано Каннаваро. Ей все еще могло быть стыдно, но эти воспоминания уже не причиняли боли. Она отряхнулась, стиснула зубы и просто продолжила жить. Но больше Эмилиано Каннаваро не был просто воспоминанием.