Княгиня Ольга. Невеста из чащи

 – У Ельга же сыновей никого не осталось?

Все вопросительно смотрели на наших отцов, а те качали головами. В одном мудрому Олегу изменила удача: ему пришлось пережить своих сыновей. Говорили, их у него было четверо, но к нам ни один ни разу не показывался. Трое погибли в походах, а самый младший, Рагнар, умер от лихорадки. Люди говорили, такова была цена Олеговой удачи. Судьба ведь ничего не дает даром, и если она позволила человеку возвыситься больше, чем он мог ожидать, расплачиваться за это придется его потомству.

– Новым князем кияне Олегова внука признали, от дочери его, – сказал Гремята. – Его тоже Олегом зовут. Он и по отцу княжьего рода – так кому же, как не ему? Киевские бояре за ним поехали в Холм-град.

– Но он же дитя еще? – Судогость посмотрел на нас, будто сравнивал.

– Нет, княже, ты забыл, как быстро время идет, – возразил тестю Вальгард. – Олегова дочь вышла за Предслава, беглеца из земли моравской, лет двадцать назад, и сын их давно взрослый. Может, успел и правнуков брату моему нарожать.

– В Холм-граде его женили, мы слышали? – заметил выбутский старейшина Доброзор, наш с Аськой и Кетькой дед по матери. – Без жены его в Киев не отпустят.

Глядя с полатей на родичей и гостей, на блюда, чаши и рога, слушая разговоры, мы еще мало что понимали. Наш двоюродный племянник – взрослый мужчина, недавно провозглашенный киевским князем, – рисовался нам весьма смутно. В наши головы тогда даже мысли не приходило, что нам суждено когда-нибудь с ним повидаться.

В конце пира Домаша отошла к двери и ответила за покойного, кланяясь из тени:

– Я с вами да насиделся,

Да на вас да нагляделся,

Я всего да накушался,

Да спасибо вам за все,

Да живите да не ссорьтесь.

А мне пора да восвояси,

Восвояси, да в темну могилку.

Далека да моя дороженька –

По темному лесу, по болоту…

И вот тут нас пробрала дрожь: в голосе Эльгиной матери мы и правда услышали гостя из Нави. Следя за ней, мы затаили дыхание и прижались друг к другу потеснее.

На другой день остатки поминальной стравы опустили в реку, «печальные» рушники убрали со стен, жилье приняло привычный вид. Жизнь пошла по-прежнему, и мы обо всем этом забыли. Казалось, далекий и неведомый Олег Вещий бросил на нас пристальный взгляд из Закрадья и снова скрылся навсегда.

И лишь много времени спустя мы поняли, как прав был Вальгард, когда велел нам получше запомнить этот день.