Медленная река

– Ну потом же он нормально ответил! Смотри, они общаются сейчас! – повернулась к ней Бренда.

Эбби поджала губы и отвернулась. Когда она задумывается, ее бледное лицо с большими раскосыми карими, почти черными, глазами становится немного детским, обиженным, но не менее милым от этого. Для нее загадка – и мои отношения с Люком, и попытки возобновить общение с Джеймсом, но тем не менее Эбби принимает это и поддерживает меня в нужные моменты. Дружить втроем можно, только когда вы по-настоящему соулмейты друг для друга.

Но, если двое из вас ближе по духу, а третий не в теме, рано или поздно время выбросит его за пределы этого треугольника. Я рада, что у нас по-другому.

– Не расстраивайся, ладно? Он тебе еще напишет! – Бренда улыбнулась и воткнула наушник обратно, продолжив проверять работы учеников.

Я смотрю, как она водит стеклянными глазами по строчкам. Бренда все еще ждет сообщения от Итана. Это ценное качество в человеке, когда он умеет поддерживать других независимо от своего состояния.

Слова «не расстраивайся» никогда никому еще не помогали – конечно, я расстроилась. Я вышла на наш небольшой балкон, выложенный битой коричневой плиткой и выходящий на улицу с типовыми бруклинскими домами. В окне напротив видно девушку: она склонилась над огромным холстом на полу и увлеченно пишет абстракцию широкими малярными кистями. Ее темные волосы забраны наверх, но случайные завитки спускаются на смуглую шею.

Глаза, щедро подведены черными тенями, а рот, слишком большой по стандартам красоты, придает лицу дерзость и чувственность. На острых скулах темнеет несколько карминных пятен от краски. Наверное, она случайно поставила их пальцами, когда убирала волнистую прядь за ухо. Свободная красная туника на тонких лямках делает худое тело еще более хрупким, и, когда девушка наклонилась, в вырезе показались две налитых смуглых груди.

Скорее всего, она латиноамериканка. Их очень много в Нью-Йорке, и, куда бы они ни шли, яркий колорит родных стран этих женщин чувствовался на расстоянии. Я улыбнулась. Незнакомка в моем вкусе, хотя с женщинами это всегда определялось для меня не внешностью, а харизмой. А она, несомненно, харизматичная.

Но сейчас я не могу этого оценить по достоинству. Мне снова кажется, что я поступила по-дурацки. Зря я написала Джеймсу.